Читать «Буриданы» онлайн - страница 172

— Потому что эти святые показали миру, как правильно жить. Рим погряз в безнравственности и вражде, а они сказали — люби своего ближнего.

— И много ты видишь вокруг себя этой любви к ближнему?

— Нет, не много. Но важно ведь не то, что нас окружает, а идеал, к которому мы стремимся.

Герман призадумался.

— По моему мнению, — сказал он через некоторое время, — такая неизбирательная любовь идеалом быть не может. Зачем мне любить каждого негодяя или убийцу? Вполне достаточно, если я люблю ближних в прямом смысле слова — отца, мать, брата, сестер. И жену.

Беттина промолчала.

Когда они дошли до катакомб, Беттина еле волокла ноги. Пальто она сняла давно, Герман набросил его на руку, но и так блузка невесты вся пропотела. Герман тоже чувствовал, что еще немного, и нога ему откажет, но, несмотря на это, старался сохранить беззаботный вид, тихо насвистывая что-то из «Трубадура».

— А ты вместе со мной не спустишься? — спросила Беттина плаксиво.

— Куда? В катакомбы? Нет, не спущусь.

Они разошлись, Беттина заковыляла к воротам, ведущим в катакомбы, Герман же от мысли, что выдержал испытание, словно налившись новой силой, прошел еще немного дальше, к мавзолею, напоминающему огромную шахматную ладью. Дойдя, он закурил, размышляя над тем, какой же силы должна быть любовь, в память о которой воздвигли такой гигантский монумент, затем сорвал ветку с растущей у дороги мимозы и вернулся.

Скоро пришла и Беттина.

— Ну как, интересно было? — полюбопытствовал Герман с мягкой иронией.

— Да, там была одна скульптура Бернини, вернее, не совсем его, а высеченная по его эскизам, — стала храбро рассказывать Беттина, но вдруг громко заплакала.

— Герман, посмотри! — сказала она и стащила одну туфлю — пятка кровоточила.

Герман постарался утешить невесту как мог, обнял ее, поцеловал и наконец сунул ей под нос ветку мимозы. Последнее даже вызвало у Беттины улыбку, правда, весьма озабоченную.

— Как мы отсюда выберемся?

Им повезло: вдали появилась машина, при приближении оказавшаяся такси. Перед катакомбами машина остановилась, и из нее вышли четыре монахини.

— Я заплачу, — сказала Беттина, залезая на заднее сиденье.

— Плати, если хочешь, — великодушно согласился Герман.

Глава четвертая. Последний римлянин

Как плохо сконструирован человек, подумал Муссолини, спрыгнув с Фру-Фру. Чего ради он должен все время есть, почему бы ему не жить одним воздухом да водой? А если уж никак, ну никак не обойтись без еды, почему тогда нельзя было соорудить его пищеварительный тракт из более прочного материала? Смехотворно называть столь бездарное произведение, как человеческий организм, достижением высшей силы — это был ее провал. «Садитесь, Бог. Оценка — неудовлетворительно. Вас оставляют после уроков и на второй год. Если это не понравится вашему отцу, он может забрать вас из школы». Муссолини гомерически рассмеялся, представляя, как Господа Бога с позором выгоняют из Вселенной. Вот был бы удар для старика Пия!

Все еще в хорошем настроении он перепоручил коня Бруно, дабы сын повел того в конюшню, сам же вошел в дом. Лестница виллы Торлония трещала под его сапогами, когда он размашистыми шагами поднимался на второй этаж. Ракеле и Витторио уже сидели за столом, Романо еще спал. Подумав о своих детях, Муссолини почувствовал удовлетворение — он, сын кузнеца, справился со своей работой лучше господа Бога, мальчики были молодцами, девочки — красавицами, особенно Эдда.