Читать «Буриданы» онлайн - страница 110

— Папа, а Тарту еще далеко?

— Почему далеко, это и есть Тарту.

Разочарованно, чтобы не сказать, испуганно, София посмотрела на Германа, но брат сидел с обычным равнодушно-надменным видом.

— Мы думали, что Тарту — город, а оказывается — это деревня, — шепнула София ему на ухо.

Вдруг она вспомнила.

— Папа, а где университет?

— Скоро увидишь, мы будем жить недалеко от него, в гостинице «Бельвью».

Название гостиницы немного успокоило Софию, оно казалось таким знакомым, французским, даже мать навострила уши.

— В «Бельвью»? — спросила она, словно не веря своим ушам.

— Да, в «Бельвью», я знаю его хозяина, Кудрявцева, я и раньше останавливался у него, — объяснил отец, но что-то в его голосе заставило Софию заподозрить, что это вовсе не такое «Бельвью», на которое надеялась мать, и ее настроение снова упало.

— Ратушная площадь, — объявил отец.

Герман бросил изучающий взгляд на четырехугольную, словно вытянутую площадь, окаймленную низкими двух- и трехэтажными каменными домами. Нет, деревней это все же не назовешь, архитектура в чем-то даже напоминала московскую — и все-таки это была не Москва, уже по масштабу. В Москве все было больше, дома выше, улицы шире и площади просторнее, ему даже казалось, что если чуточку уменьшить расстояния между домами, то весь Тарту поместится на Красной площади. Словно макет города, подумал он. В дальнем углу площади он заметил множество крошечных деревянных лачуг, на одной из них висела вывеска «Книги», а на другой, рядом, «Беккер. Семена».

— Папа, сюда переселился кто-то из наших берлинских родственников! — попытался он пошутить.

— Это не родственник, а конкурент, — ответил отец мрачно.

Трясясь и грохоча, дрожки свернули на маленький каменный мост, посередине которого стояли две триумфальные арки, как раз такой высоты, что лошадь могла проехать, не задев их гривой.

— Их велела воздвигнуть Екатерина, арки поставлены в ее честь, — объяснил отец.

Екатерина, наверное, была весьма скупа, подумал Герман, Петр Первый уж точно построил бы более мощный мост, такой, с которого открывался бы вид на большое-большое расстояние, возможно, до самого устья реки, — да, а где же пароходы, о которых столь уважительно писали Брокгауз и Эфрон? Он видел только низкие барки, стоявшие впритык друг к другу у обоих берегов.

— Папа, это и есть река Эмбах? — спросила София.

— Да, по-эстонски — Эмайыги. Кто может сказать, что это значит?

Виктория опередила всех — слово «эма» они знали уже раньше, а в Ямбурге, от нечего делать, отец научил их еще немалому количеству эстонских слов.

— Папа, а что от чего происходит, Эмбах от «эма» или наоборот? — спросил Эрвин.

Но этого не знали ни отец ни мать. Надо купить толковый словарь эстонского языка и посмотреть, подумал Герман, когда он не знал какого-то русского слова, то всегда искал помощи у Даля. Он поделился своей идеей с другими, София сразу одобрила ее, но мама только усмехнулась и посмотрела в сторону отца, который сидел молча, словно и не услышал слов сына. Только когда Герман, подбодренный поддержкой сестры, настойчиво переспросил: «Ну что, папа, купим?», он буркнул, что не уверен, существует ли подобный словарь вообще. Это что еще за язык, у которого нет даже словаря, подумал Герман с ужасом и хотел уже шепнуть об этом Софии, как дрожки остановились, и так резко, что все ездоки свалились в кучу и еще долго, смеясь, выбирались друг из-под друга — приехали.