Читать «Пионеры — герои» онлайн - страница 90
Автор неизвестен
Мелодия сменялась мелодией. Мусик играл, а раненый лежал и слушал.
Когда мальчик кончил играть, лётчик подозвал его к себе и сказал:
— Спасибо, сынок. Я потерплю. Я буду жить! Я обязательно буду жить и буду бить фашистов…
Фронт приблизился к станице Усть-Лабинской.
Всё чаще стали слышаться разрывы снарядов где-то со стороны Кубани.
Госпиталь готовили к эвакуации.
Владимир Борисович занимался отправкой раненых и продолжал делать операции тем, кого ещё не успели вывезти…
Немецкие войска вошли в станицу настолько неожиданно, что многие жители не успели никуда выехать.
Среди оставшихся в станице семей была и семья Пинкензонов.
Когда солдаты вошли в палату, Владимир Борисович делал операцию.
Офицер, говоря по-русски, бросил:
— Прекратите операцию, доктор. Всё равно мы расстреляем вашего пациента. У нас много своих раненых, и они нуждаются в вашей помощи.
Я не могу приостановить операцию, — ответил хирург, — и прошу вас выйти из палаты…
— Вы большевик?
— Нет…
— Тогда почему?..
— Я врач, — перебил его Пинкензон.
— И всё-таки я советую вам хорошенько подумать. Это может сохранить вам жизнь.
— Нет!..
Офицер дал знак солдатам, они подскочили к Владимиру Борисовичу и оторвали его от операционного стола.
— Даю вам на обдумку сутки. — Офицер достал пистолет и выстрелил в раненого, лежащего на операционном столе.
Владимир Борисович вздрогнул и двинулся к офицеру.
Фашист навёл пистолет на хирурга, но остановился…
— Вас я ещё успею пристрелить, — бросил он Пинкензону и, кивнув солдатам следовать за ним, вышел из палаты.
Владимир Борисович постоял немного и пошёл, не снимая халата, домой.
Увидев его, идущего по улице в халате и операционных перчатках, Феня Моисеевна догадалась, что произошло что-то страшное. Она разрыдалась. Муся подскочил к ней со стаканом воды.
— Мама! Мамусенька! Не надо так. Успокойся…
Владимир Борисович вошёл в комнату и, снимая перчатки, сказал, что теперь можно ждать всего.
За отцом пришли на другой день.
Офицер повторил свой вопрос.
— Мне нечего обдумывать, — ответил Владимир Борисович и пошёл к выходу.
Муся кинулся было к отцу, но Феня Моисеевна удержала его.
— Феня, береги сына!..
Солдат толкнул Пинкензона в спину к двери. Его отвели к зданию бани, где немцы держали всех арестованных.
Доктора уговаривали согласиться на работу в госпитале, лечить немецких солдат. Грозили расстрелом, но Владимир Борисович был непоколебим.
Тогда его стали выгонять вместе со всеми арестованными на работы — рыть окопы. Когда он возвращался с работ, офицер снова вызызвал Пинкензона и снова предлагал работать в госпитале, но Пинкензон уже ничего не отвечал, лишь отрицательно кивал головой на предложение гитлеровца.
Вскоре арестовали Феню Моисеевну, Мусика.
Когда их ввели в комнату, где помещались арестованные, Владимир Борисович мог только сказать: «Я не мог, Феня, согласиться работать на них как врач!»
Для того чтобы запугать население станицы, фашисты. решили учинить расправу над арестованными. В числе приговорённых к смерти была и семья Пинкензонов.