Читать «Борька, я и невидимка» онлайн - страница 45

Тогда я говорю:

—  Идем, Борька, я тебе тоже труды плодов моих покажу.

Мы вышли, но дверь я не закрыл и стал слушать, как Указатель читает свои стихи. Вот какое было стихотворение:

Жил да был мышонок Петя В чудной клетке на окне. Все его любили дети, Очень нравился он мне. Непослушный был мышонок, Дисциплины он не знал. Только вышел он из дверцы, В лапы кошке он попал. Пионерам скажем мы: Знайте, знайте, детки, Если хочешь долго жить, Не вылазь из клетки.

Указатель кончил читать и сказал:

—  Жду вашего суда. По-моему, тема важная и, так сказать, пионерская.

—  Да… конечно… — пробормотал Игорь Владимирович. — Только вот… Я не совсем понимаю, почему вы советуете пионерам сидеть в клетке.

—  Ну, Игорь Владимирович, Игорь Владимирович! Не ожидал. Разумеется, клетка — это в переносном смысле. А главная мысль — нужно быть дисциплинированным. Нельзя совершать недозволенных поступков. Разве вы против этой мысли?

—  Я — за, — ответил Игорь Владимирович. — Но…

Дальше я не расслышал, потому что к нам подошел какой-то человек со значком «Ленинградская правда». Он заглянул в щелку и сразу отшатнулся. Потом он осторожно прикрыл дверь, погрозил мне пальцем и спросил:

—  Давно сидит?

—  Кто?

—  Вон тот.

—  Минут десять.

—  Стихи читал?

—  Ага.

—  Про кого?

—  Про кошку и мышку.

В это время по коридору проходил еще один, тоже со значком, только на значке было написано: «Смена».

—  Женя, — сказал «Ленинградская правда», — удирай, пока цел.

—  А что?

«Ленинградская правда» кивнул на дверь.

—  Опять пришел.

—  А у тебя уже был? — спросил «Смена».

—  Был. Я ему про птичку вернул, он мне про мышку оставил.

—  Вот черт, — сказал «Смена». — Сейчас его из «Искр» спровадят, он ко мне придет. А я как раз уйти не могу — приемный день.

—  Сочувствую, — сказал «Ленинградская правда».

И они ушли.

Я снова открыл дверь. Указатель стоял посреди комнаты и кричал:

—  Вы систематически отказываетесь печатать мои стихи! Повторяю: систематически!

—  Но ведь стихи-то плохие, — жалобно сказал Игорь Владимирович.

Указатель прямо завертелся на месте.

—  А вы только хорошие печатаете? Вот я выписал: «У меня зазвонил телефон. — Кто говорит? — Слон». Это от 14 октября сего года. Что это, по-вашему! Когда вы видели, что слоны говорят по телефону? Или вот: «Когда же ты снова пришлешь к нашему ужину дюжину новых и сладких калош!» Что это, по-вашему? Дети должны верить, что можно питаться калошами? Вы представляете, что будет, если каждый пионер съест по калоше!

Тут уже заорал Игорь Владимирович:

—  Это же Чуковский! Понимаете? Чу-ков-ский!

А Указатель почему-то ответил тихо:

—  Вот именно. Товарищ Чуковский пишет всякие небылицы, вы их печатаете. Вам приносят стихи о дисциплине, вы их не принимаете. Разрешите доложить, Игорь Владимирович, я буду жаловаться.

—  Пожалуйста, — сказал Игорь Владимирович.

А Указатель — еще тише:

—  Вплоть до Центрального Комитета…

Указатель повернулся и помчался к двери. Мы еле успели отскочить. Он выбежал из комнаты, пронесся наискосок по коридору. Там была дверь с надписью: «Смена». Туда он и забежал. А мы зашли к Игорю Владимировичу.