Читать «Расцвет и упадок Османской империи. На родине Сулеймана Великолепного» онлайн - страница 38

Спешившиеся рыцари, пригибаемые к земле своими тяжелыми доспехами, стали беззащитными перед атакой. Они были разбиты наголову. Их лошади прискакали обратно в лагерь без наездников. Цвет европейского рыцарства был перебит и остался лежать на поле под Никополем или же оказался в руках турок в качестве пленных.

По традиции того времени рыцари все еще оставались по существу солдатами-любителями, сражавшимися по старинке в романтическом духе. У них не было профессионального мастерства в ведении боя, которое совершенствовалось из века в век. Они не имели ничего напоминавшего военное искусство турок с их превосходной дисциплиной, выучкой, опытом и тактикой и, сверх всего, мобильностью легковооруженных сил и всадников-стрелков из лука. Это были уроки, которые Сигизмунд вместе со своими венграми уже начал проходить на практике. Он пошел вместе со своим войском вслед за крестоносцами, чтобы поддержать их, но он знал, что раз его советом пренебрегли, значит, битва будет проиграна. «Если бы они только поверили мне, – сказал он, – у нас было в избытке сил, чтобы сразиться с врагом». А как он гордился перед битвой: «Если бы небо обрушилось на нашу армию, у нас хватило бы копий, чтобы подпереть его».

Сигизмунду удалось спастись, и он сумел добраться до своих судов на Дунае вместе с Великим Магистром ордена рыцарей-госпитальеров, в то время как оставшиеся в живых солдаты его армии вместе с уцелевшими рыцарями бежали перед османами. Некоторые из них достигли судов, но тысячи других вынесли жестокие тяготы, совершив переход через Карпаты. На следующий день Баязид, осматривая поле битвы и оценивая свои потери, приказал истребить пленных, избавив от смерти только графа Неверского, его советников и ряд богато одетых рыцарей в надежде получить за них солидный выкуп. Пленников заставили встать за спиной султана, чтобы те видели, как обезглавливали стоящих на коленях, связанных друг с другом их товарищей по оружию.

«Число людей, убитых сегодня, – гласит запись, – оценивается в десять тысяч человек». Вот так последний из крестовых походов закончился катастрофическим поражением от мусульман в самом сердце христианской Европы. Султан, удовлетворенный своей победой, не был склонен развивать успех. В полной презрения прощальной речи он пригласил рыцарей вернуться и рискнуть еще раз сразиться с его войском. Пока же он повел свою армию для вторжения в Грецию, где захватил важные опорные пункты в Фессалии и женился еще на одной христианской невесте, дочери Елены Кантакузин. Он оставил своих военачальников для продолжения вторжения в Морею, где мусульманские колонии заселялись турками из Анатолии. Но Афины оставались в руках христиан.

Хотя теперь византийское наследство было наверняка в его руках, Баязид не стал тут же пытаться овладеть им, немедленно перейдя от осады к штурму Константинополя. Его сдерживало отсутствие достаточных морских сил в тот момент, когда после поражения под Никополем две морские республики – Венеция и Генуя – были резко настроены против него. После открытого конфликта с генуэзцами в Галате он попытался в 1399 году войти в город с отрядом численностью десять тысяч человек, но отступил, лишь только появился небольшой отряд судов под командованием французского маршала Бусико, единственного из оставшихся в живых под Никополем, кто принял вызов султана встретиться на поле боя. Он осуществил две последовательные экспедиции в поддержку генуэзцев и венецианцев, которые выходили на судах навстречу ему, и вступил в первое зарегистрированное морское сражение с османами, нанеся поражение флоту Баязида в Дарданеллах и преследуя его галеры вплоть до азиатских берегов Босфора. Прежде чем повернуть назад, он оставил в городе французский гарнизон и утвердил, в качестве соимператора Мануила, ненавидимого последним племянника узурпатора Иоанна.