Читать «Монашество в средние века» онлайн - страница 76

Тот же моральный евангельский идеал, не скинувший своей традиционной оболочки в монашестве и церкви, но живой в них и видимый массам, не обладающим традиционными навыками понимания, конкретнее выражался и в еретических движениях эпохи. Арнольд Брешьянский мечтал об обновлении церкви и клира, о возвращении её к чистоте апостольских времен, а [122] клириков — к апостольской жизни. Его разметанные властною рукой церкви по Ломбардии ученики после смерти учителя жили, как апостолы, и силою обстоятельств были принуждены апостольскою жизнью своею оправдывать самовольное вторжение в сферу действия церкви: совершение таинства исповеди. Катары, сея возродившееся манихейство, внешним обликом своим напоминали апостолов, воспроизводили их жизнь: как истинные ученики Христовы, бродили они, лишенные крова и имущества, и проповедывали. У еретиков было единственное средство оправдать свою «незванную проповедь», совершение таинств без посвящения — апостольская жизнь. Понимая это, они ещё более клира основывали свою проповедь на Евангелии, оправдывали каждое слово свое евангельским текстом, переводили и распространяли Священное Писание. И влияние еретиков было настолько значительно, что катары могли образовать целую церковь и некоторое время мечтать о победе над Римом — «апокалиптической блудницей».

Массы приблизились к Евангелию и услышали призыв Христа следовать за Ним и проповедывать благовестие Царствия Божия, призывая всех к покаянию. Простые миряне — Вальд и ученики его попытались достичь собственного спасения апостольскою жизнью и, соблюдая предписание Христа, распространять Его учение, призывать мирян к покаянию во грехах и к более праведной жизни. Церковь отвергла вальденсов, что не пресекло их деятельности, приобретающей оттенок борьбы с клиром, так же, как не предотвратило появления других аналогичных течений. В то время, как катары избивались «воинством Христовым», а отброшенные в стан еретиков вальденсы героически боролись за свое существование, в Умбрии, в маленьком городке Ассизи начал свою апостольскую жизнь и проповедь покаяния св. Франциск.

2. Обычные религиозные настроения и влечения, незаметно выросши, захватили Франциска, сына богатого ассизского купца, баловня и «царя» весёлой молодёжи его родного городка. Полный ещё увлекавшими его прежде образами и идеалами рыцарской эпопеи, захотел он сделаться «глашатаем великого царя», стал безустанно искать истинного пути, предначертанного Богом. Франциск не сразу нашел этот путь, и первые моменты его обращения ничем не отличаются от обычной религиозности эпохи, превосходя её только глубиною и силою чувства. Но на первых же порах сказываются мощное мистическое влечение к Богу и Христу, жажда страдания и самоуничижения, лучше всего выражающаяся в стремлении к нищей жизни. В высокой степени присущий Франциску дар сострадания заставляет его задумываться не только над своим личным спасением, но и мечтать о спасении [123] других. И на готовую уже почву падают услышанные святым в церкви и разъяснённые ему священником слова наставления Христа ученикам: завет полной нищеты, скитальчества и проповеди покаяния. Франциск не подумал о трудности, может быть, невыполнимости «совета Христова», не знал его традиционного толкования. Буквально выполнил он слова Учителя — бросил в сторону дорожный посох и, отказавшись от всего, стал призывать людей к покаянию: сделался апостолом.