Читать «Восстание «красных войск» в Китае» онлайн - страница 3

В период монгольского владычества положение различных групп населения Севера и Юга Китая было неодинаковым. Монголы установили в империи Юань режим национального неравноправия. Все население империи было разделено (6/7) на четыре группы: 1) монголы, 2) представители союзных им народов Средней и Центральной Азии и даже Европы, так называемые сэмужэнь [100, 30-33], которых монголы привлекали к себе на службу для управления завоеванными китайцами, 3) население бывшей империи Цзинь — китайцы, кидане, чжурчжэни и т.д. — ханьцы (ханьжэнь) [100, 33-34, 24, 105, прим. 90], 4) население бывшей империи Южных Сунов — наньцы (наньжэнь) [100, 34-36]. Ханьцы и наньцы занимали неравноправное положение по сравнению с монголами и саму в юридическом, политическом и культурном отношениях. Они не имели права хранить оружие, охотиться, изучать военное дело, устраивать какие-либо сборища, даже религиозные, по ночам зажигать свет и ходить по городу или деревне. Монголы и китайцы подлежали юрисдикции разных судебных органов. За убийство монгола китаец подвергался смертной казни, тогда как за убийство китайца монгол подлежал лишь ссылке, а нередко ограничивались и более легким наказанием. Государственным языком считался монгольский, хотя делопроизводство велось параллельно на монгольском и китайском. Официально китайцам запрещалось изучать монгольский язык и языки сэму.

В зависимости от принадлежности к той или иной группе определялись политические права представителей господствующего класса. В империи Юань в основном сохранилась тщательно разработанная в Китае в предшествующие века система государственного управления. Но все ее решающие звенья — от верховной власти императора до главных должностей в органах местного управления — оказались в руках монгольских феодалов. В «Юань ши» сказано: «В них (центральных и местных учреждениях. — Л.Б.) старшими чиновниками были монголы, а ханьцы и наньцы — помощниками» [181, гл. 85, 1б]. Там же имеется и другая запись о том, что наньцы вообще не имели доступа в центральные органы власти [181, гл. 187, 5б]. Эти сведения подтверждаются известным ученым середины XIV в. Е Цзы-ци, который писал, что после завоевания Китая монголами «главными высшими и провинциальными чиновниками стали люди с Севера (т.е. монголы), и среди десяти тысяч их не было и одного-двух ханьцев или наньцев. Они могли достигнуть лишь низших чинов в округах и уездах» [84, 49]. Согласно подсчету, сделанному японским историком Янаи Вагару, за всю историю монгольского господства в Китае лишь один ханец, Ши Тянь- цзэ, стал главой правительства (ю-чэнсян) (из сэмужэнь было пять ю-чэнсянов) и один — главой цензората (юйши- дайфу). К тому же Ши Тяиь-цзэ был ю-чэнсяном в 1261 г., т.е. до основания империи Юань в 1270 г. и введения соответствующих законов [100, 39, прим. 208].