Читать «Рукопожатия границ» онлайн - страница 139

…Дежурный катер Катукова стоял на швартовых у южного пирса в готовности к походу. Когда было получено приказание дежурного, катер снялся и вышел в море, в район мыса Инди. Пройдя ворота, легли на курс 288°, дав ход около пятнадцати узлов. Как ни напрягали зрение все, кто находился на палубе, баркаса пока не было видно. Катер шел при сильной качке. Через двадцать минут после выхода сигнальщик Ичкис обнаружил баркас Шамила в 20 кабельтовых. Для сближения легли на курс 310°. В это время от сильной килевой качки вылетели болты, соединяющие крышку мотора правого двигателя с фланцами вала. Пришлось снизить ход почти наполовину, идти под левым двигателем.

Катуков сообщил по радио о происшествии, приказал устранить повреждение и начал маневрировать, чтобы взять на буксир баркас. Описание, сделанное в вахтенном журнале, не могло рассказать и сотой доли того, что происходило в море.

Мы наблюдали с вышки. Это крепкое, свитое из металла сооружение гудело, свистело и, казалось, гнулось под сильным зюйд-вестом. В бинокль видели, как боролись со штормом рыбаки на баркасе. Нельзя сказать, было это мужественно, героично, или это являлось их обычным поведением.

«Муссон» не ставил парус. При таком шквале парус мог бы перевернуть баркас. На веслах сидели Шамил и сын старого Саула. Сам Саул находился у руля. На рыбачьих баркасах тяжелые весла. Человек, привыкший к прогулочным шлюпкам, не справится даже с одним таким веслом. Можно было представить степень напряжения сил команды «Муссон», пытавшейся все же дойти до мыса на перегруженном сетями баркасе.

— Перекинет, — сказал часовой, — молодые продержатся, а Саулу конец. Сидел бы чучелом на плантации, ан нет, лезет в море… Опять захлестнуло!..

Катер сблизился с баркасом на переменных курсах и лег в дрейф. Баркаса не было видно, его прикрыл катер. По тому, как мотался колпак радиолокационной установки, можно было определить, как трудно подойти вплотную и снять людей. Конечно, сейчас бросили им концы и Катуков кричит в мегафон, приказывая обвязаться канатами. Матросы держатся за леера и орудуют крюками.

Катер развернуло другим бортом, подбросило, стал виден баркас, мгновенно провалившийся в ущелье между двумя огромными волнами. На баркасе оставался только Шамил. Он размахнулся и забросил конец на катер. Ага, баркас берут на буксир!

Катер опять развернуло, баркас отбросило назад. На нем уже никого не было. Тонкая ниточка каната связывала «Муссон» с катером.

Я представляю встречу Шамила с Катуковым на борту катера, штурманскую рубку, куда набились рыбаки в их мокрых доспехах, заветную фляжку с коньяком «три звездочки», которую держит Катуков на всякий случай в своей каюте. Шамил отказался, безусловно, а паренек пьет. А может быть, возится возле отца. Неизвестно, как перенес Саул это приключение.

И совершенно точно можно представить радиста, скрючившегося в своей рубке. В эфир летит лаконичная радиограмма: «Три человека взяты на борт». Лейтенант Тестомес, упершись локтями в штурманский столик, аккуратно вписывает фамилии взятых на борт, номер судна, его название и, конечно, старательно выводит фамилию и имя вызволенного из беды старшего на баркасе Шамила Палбы.