Читать «Трудные годы советской биологии» онлайн - страница 56

Действительно, в начале 20-х годов в лаборатории Павлова на мышах были получены результаты, которые дали повод Павлову в 1923 г. считать возможной передачу по наследству приобретенных условных рефлексов. Однако вскоре Павлов вынужден был отказаться от этого положения, и 13 мая 1927 г. в газете «Правда» было опубликовано его письмо, где он пишет: «Первоначальные опыты с наследственной передачей условных рефлексов у белых мышей при улучшении методики и при более строгом контроле до сих пор не подтверждаются, так что я не должен причисляться к авторам, стоящим за эту передачу». Это письмо было широко известно биологам, так же как и многие опыты, выполненные как в коллективе Павлова (Е. А. Ганике), так и в других лабораториях, показавшие отсутствие наследственной передачи условных рефлексов.

Бирюков не мог не знать всего этого, но, желая укрепить монополию быковского лагеря союзом с лысенковщиной, пошел на заведомый подлог, приписав Павлову признание основного лженаучного положения мичуринской биологии — наследования приобретенных признаков. Впрочем, Бирюков в этом отношении лишь шел по стопам своего патрона К. М. Быкова, который двумя годами раньше точно так же сознательно исказил взгляды Павлова на эту проблему. Учение Лысенко и теорию Лепешинской скрепляло то, что Лысенко положил в основу своей идеи о зарождении одного вида в недрах другого теорию Лепешинской о развитии клеток из неклеточного живого вещества.

К «передовой мичуринско-павловской» биологии примыкал и Г. М. Бошьян, совершавший перевороты в микробиологии и иммунологии. Однако он не очень заботился о консолидации с основными направлениями передовой науки, полагаясь, по-видимому, на пробивную силу собственных открытий.

Совершенно очевидно, что идейные и организационные конструкции, созданные лидерами «передовой биологии», могли существовать лишь при вполне определенных условиях. Для этого требовалась постоянная действенная поддержка со стороны вышестоящих инстанций и бдительная, надежная охрана от посягательств критиков. Поддержка была обеспечена тем, что на ответственные посты в учебных, научных, административных и партийных учреждениях, связанных с биологией, медициной и сельским хозяйством, были посажены люди, безоговорочно выполнявшие все предписания лидеров и их ближайшего окружения. От научной критики их охраняло официальное признание собственной методологической непогрешимости и идеологической порочности противников. Укреплению такого положения способствовала энергичная деятельность многих философов, подвизавшихся вокруг биологии (М. Б. Митин, Г. В. Платонов, Д. М. Трошин и многие другие).