Читать «Синагога и улица» онлайн - страница 113

Его молчание и оранжевый отсвет лампы вплетались в ночные тени пустой синагоги. Но молодой парень стоял, опершись обоими локтями на книгу «Йоре деа», и раскачивался все быстрее вместе со стендером и с большой раскрытой книгой, лежавшей на нем, как будто пытался вырваться из окружающей его умудренной тишины и сгущающихся вокруг теней. Наконец ученик сказал, что не может сегодня больше заниматься — он как-то не улавливает изучаемую тему. И ребе кивнул ему головой в знак того, что тот может идти. Точно так же, как Гавриэл хотел уйти из синагоги, реб Авром-Аба хотел остаться сидеть над святыми книгами, со страниц которых слова сияют, как звезды на небе. Кажется, звезды маленькие, но если бы человек смог к ним приблизиться, он бы увидал, как они велики. Реб Авром-Аба Зеликман снова принялся думать, хорошо ли он поступил, пообещав покойному реб Шлойме-Залману Раппопорту учить Торе родившегося у того на старости лет сына. Но раз уж он обещал, то будет терпелив, покуда молодой человек сам не откажется от этой учебы.

По длинной и узкой улице Страшуна Гавриэл Раппопорт вышел на широкую Завальную улицу. Ему казалось, что прогуливающиеся по ней люди обращают внимание на то, что он идет один — без товарища, который шел бы рядом, и без девушки, которую он вел бы под руку. Стоял месяц тамуз, и день был жарким и потным. Но теперь уже подул прохладный ветерок и зашумел в густых кронах деревьев, росших вдоль тротуара. Никогда раньше Гавриэл не смотрел с таким восторгом на темно-синее небо, на золотистый электрический свет. В прежние времена он совсем не замечал, что у домов столько окон, дверей, крылечек, лестниц, и все они выходят на улицу, и все люди на улице куда-то спешат — в летние театры, в кафе, на свидания. И просто так, безо всякой цели тоже торопятся. Все идут, и идут не в одиночестве. Все смеются, и им смеются в ответ. Конечно, он помнит, что он в трауре по умершему отцу. Каждый день он молится в миньяне, каждый день читает кадиш. Поэтому он не мог бы сейчас веселиться вместе с товарищами, даже если бы остался студентом. Но ему вообще больше не с кем было слова сказать, не с кем пойти на прогулку. Перед прежними товарищами ему стыдно. Он боится, как бы они не высмеяли его за то, что он променял университет на синагогу, а с набожными молодыми людьми с синагогального двора дружить не хочется. Это не для него.

Гавриэл увидел тем летним вечером парней в широких скаутских шляпах, спортивных рубашках, коротких штанах и шерстяных гольфах, с голыми коленками. За плечами у них были набитые рюкзаки, а в руках — палки. Лица их были загорелыми, прямо бронзовыми. Компания возвращалась сейчас с далекого загородного похода. Молодой Раппопорт смотрел на них с завистью. Этим летом он тоже хотел поехать в какое-нибудь загородное имение, чтобы получить там первый сельскохозяйственный опыт. Он уже мечтал, как будет каждый день плавать, лазать по деревьям, скакать верхом на лошади. Но отец заболел, а перед смертью заставил Гавриэла пообещать целиком посвятить себя изучению Торы.