Читать «Жмых» онлайн - страница 56

— Сволочь! — процедил он, запуская в меня блокнотом.

Я присела, и он просвистел над головой.

— Извини, я не хотела тебя обидеть… — теперь на свету я смогла его, как следует рассмотреть: голый, встрёпанный, взбешённый — он был чертовски хорош собой.

— Думаешь, я пошёл за тобой, потому что мне нужны были твои вонючие деньги? Ты просто понравилась мне!

— Ладно, хорошо… я просто понравилась тебе… Конечно, кто же спорит… Только не дури, ладно!

Вслед за блокнотом полетела подушка.

— Гадина!

— Эй, эй, угомонись!.. Признаю, я была не права… Прости, пожалуйста!..

Подняв с пола блокнот, я с удивлением перелистала страницы, изборождённые карандашными зарисовками. Ничего не понимая в искусстве, я на всякий случай сказала, что это здорово.

— Ты ни хрена в этом не понимаешь! — натягивая штаны, прорычал он.

— Но мне правда нравится!.. — это уже походило на заискивание. — Как тебя зовут?

— Не твоё собачье дело!..

Выругав последними словами, он ушёл.

…Через несколько дней в мой кабинет заявился Отец Гуга и, не говоря ни слова, протянул сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув его, я увидела свой карикатурный портрет: эдакая дьяволица, на которой кроме чулок и колье ничего не было, в неприличной позе возлежала на тугих мешках с надписью «кофе» и прикуривала от банкноты в полмиллиона рейсов.

— Какая гадость! — пробормотала я. — Где вы это взяли?

— Этими картинками обклеен весь город.

— Пошлите людей — пусть снимут… И перестаньте ухмыляться — это не смешно!..

Как только за управляющим затворилась дверь, я достала из ящика письменного стола забытый ночным гостем рисунок. Положила рядом с тем, что притащил ехидный Гуга.

…Два обнажённых тела. Внешнее сходство между ними — очевидно. И вместе с тем — это две разные женщины.

Одна из них словно и не была раздета: цинизм, нелюдимость, холодность, скепсис надёжно укутали её от посторонних глаз, но, странное дело, — не сделали сильнее: на свете не было более ранимого и уязвимого существа, чем эта порочная и агрессивная леди.

Другая, погружённая в безмятежный, не омрачённый ни беспокойством, ни переживаниями, сон, казалось, не нуждается ни в каких покровах: в её беззащитности и обезоруживающей доверчивости крылась непостижимая сила.

Одной из этих женщин я стала, другой — могла бы стать…

Меня захлестнуло дикое желание изорвать рисунки на мелкие кусочки, чтобы от них не осталось и следа. Но я не осмелилась к ним даже прикоснуться…

Кто ты, таинственный пришелец, разрезавший меня надвое бумажным листом?.. Кто дал тебе право влезть в мою душу?!

…Вечером я отправилась в кафе, где произошла наша встреча. Не найдя его среди посетителей, я, тем не менее, узнала молодых людей, с которыми он был в тот вечер, и подошла к ним.

— Пару дней назад с вами здесь был парень в коричневой куртке… Он художник. Как мне его найти?

— Антонио? Он, наверное, в мастерской.

Мне дали адрес.

С трудом отыскав трущобу в одном из беднейших кварталов на окраине города, я вскарабкалась по узкой скрипящей лестнице на чердак. Отодвинув грязную ситцевую занавеску, служившую дверью, шагнула в комнату… Стремянка, мольберты, бутылки, деревянная лохань с замоченным бельём, миска с обглоданной отварной кукурузой, колченогий стул со сваленной на него одеждой, бельевая верёвка через всю комнату, разбросанные кисти, пестревшие разноцветными красками скомканные тряпки, пустые рамы, консервная банка, над которой кружили мухи… И резкий окрик за спиной: