Читать «Стены вокруг нас» онлайн - страница 25

Кулисы закрываются, танцоры отступают за складки пыльного бархата, у всех на лицах теплые отблески – облегчение после удачного спектакля. Зрители не потянулись к выходу во время скучного затянутого адажио, никто из балерин не упал и не сломал ногу, крошка-тюльпан из первого ряда не задела при вращении тюльпан из второго ряда, как раз за разом случалось на репетициях, после чего обе тюльпашки заливались горючими слезами. Никого не стошнило. Никто не поджег театр. Никто не нашел два мертвых тела позади театра и не побежал, оглашая воздух криками: «Звоните в полицию!»

Мы постарались на славу. Занавес сомкнулся, и балерины кинулись обнимать и целовать друг друга в щечки, как будто они в Париже. Они хихикали, кружились, взявшись за руки, как дети. В сущности, они и были детьми.

Я не целую ничьих щек и не кидаюсь в объятия.

Иду все дальше от сцены в глубь кулис. В руках у меня цветы. Мне надо побыть одной.

Я выдыхаю, только добравшись до задника – две бархатные занавески прикрывают бетонную стену. Спрятавшись за ними, я словно растекаюсь медузой на жарком пляже. Я станцевала. Все прошло без сучка без задоринки, мои мечты сбылись, хотя я не заслужила даже права мечтать об этом.

Опускаюсь на колени и прячу лицо в складках пачки. Сжимаюсь в комок, открываю рот и… И ничего. Ни звука. Боль засела во мне раскаленной иглой, как будто под ребра всадили нож. С тайным наслаждением представляю, как нож разрезает платье и кожу, режет мышцы, сухожилия… Лезвие доходит до самого нутра.

Переворачиваюсь. Сажусь на пол спиной к стене. Плевать, что костюм испачкается. Пачка мне не нужна. В Джульярде полно пачек. У меня все будет отлично. Никто ни о чем не догадывается.

Подходит Сарабет – из-под кулисы появляются огромные, как ласты, ступни. Ее ни с кем не спутаешь, хотя лица не видно.

– Ви, это ты? Ты растеряла все свои букеты.

Я и сама не заметила, как выронила их. Мне надарили столько цветов. Обнесли сад какой-нибудь старушки?

Мычу что-то невнятное. Зрителям из зала не видно, но кулиса здесь потертая, выцветшая. Никакого тебе бархатного блеска. И воняет мокрой псиной.

– А мне мама тоже букет подарила, как у тебя! – бубнит Сарабет, пытаясь пролезть ко мне за кулису. – В смысле, не розы. Не как у тебя. В смысле, я же не соло танцевала. Но все равно приятно, что мама мне букет принесла. Правда, Ви?

Знаю, Сарабет считает себя моей лучшей подругой, хоть мы ни разу это вслух не проговаривали, но она совершенно не чувствует, что иногда меня надо просто оставить в покое.

Никакого такта.

Ори была совсем другой. Однажды после занятий она обнаружила, что я рыдаю в репетиционном зале. Нам было лет по двенадцать или тринадцать. Ори тихо подошла, чтобы не напугать меня, села рядом и легонько стала рисовать что-то пальцем у меня на спине. Я любила, когда она так делала, если оставалась у меня ночевать и мы спали в одной постели.

– Что случилось, Ви? – спросила она.

А еще Ори знала, что от рыданий я иногда начинаю икать, и не смеялась, когда икота и впрямь нападала.