Читать «Таун Даун» онлайн - страница 15

Я поддакиваю Диме, иногда даже – когда от усталости он затихает – подбрасываю дровишек в огонь. Слушала бы меня моя офицер по иммиграции! К счастью, мне-то штаны снимать не пришлось, все-таки проходил по разряду «интеллигенции». Но языком поработать на секс-меньшинства пришлось. В смысле, поболтать. Послушать меня, так я с детства был лучшим другом гомосексуалистов, транссексуалов и лесбиянок. Сейчас, правда, я говорю о том, что их развелось чересчур много, и не мешало бы вырыть яму с… Совершенно искренне. Как и три дня назад, когда превозносил книги «голубых», дружески обнимаясь с Нюдор – гомосексуалистом, который обожает переодеваться в розовые мини-платья. Мы с ним составляли схему закупки оружия для того, чтобы пристрелить парочку «копов» где-нибудь в Сент-Жюстин. А что? Там городок уже англофонный, значит, и легавые из оккупантов, не честные франкоканадцы. За что, кстати, они – франкоканадцы – так не любят их, англоканадцев? Да за все то же самое! Нет, он, Максим Нюдор, ничего против англичашек сраных не имеет. При условии, конечно, что они занимаются этими самыми своими делами – в смысле, говорят по-английски, – у себя дома, на кухне. Но нечего выносить сор из избы и осквернять синие небеса Аркадии ужасной саксонской болтовней, дифтонгами своими проклятыми. Того глядишь, скоро парады проводить начнут. Нет, увольте. Каждому свое, как говорил Цезарь. Или как звали того англичашку обтрёханного, который покорил Галлию и написал об этом записку жене? С этого и начались наши проблемы. Иностранцы. Всюду иностранцы. Разумеется, он, Максим, ничего такого в отношении меня не имел. Квебек – очень гостеприимная провинция. Все флаги в гости к нам. За исключением, конечно, проклятых годдамнов, выродков елизаветинских. Когда уже сдохнет старая сука, Ее Величество?! Кстати, он бы хотел спросить меня, как на мой взгляд, идет ему это платьице? Недурно, говорю я, пытаясь быть объективным, но при условии, конечно, что он побреется. Я помню, у каждой дамочки должна быть маленькая черненькая штучка, как завещала Шанель, но речь-то шла вовсе не о бороде и не о мохнатке даже. О платьице! Ладно.

Максим идет в ванную, и пока мы с Надеж подсчитываем, сколько денег придется потратить на операцию, бреется. Ему скоро выступать на фестивале поэзии. Он прочитает мои стихи у станции метро McGill. Я в это время уже буду где-то за городом, заносить в грузовик стиральную машинку и холодильник…

Мои друзья-заговорщики чрезмерно романтизируют мое занятие. Их приводит в восторг то, что я работаю грузчиком. Весь такой… от корней. Они уверены, что это именно то, чего не хватает им, франкоканадцам. Они оторвались от почвы, перестали быть простыми парнями в рубахах… лесорубами… рыбаками… надежными. Они теперь все безнадежно испорченные интеллектуалы… Потому они изнежились и у них нет сил на настоящее Сопротивление. Приходится вливать в их дрябленькие меха свежую кровь. Вроде моей, да. Нет, они сразу поняли, что не ошибутся со мной. Я ведь русский, а русские – всему миру известные специалисты по сепаратизму. Так говорят по телевизору! Что мне остается делать? Я соглашаюсь и покидаю квартиру уже через несколько минут. В кармане у меня – несколько сотен долларов, они пахнут приторно, потому что Елизавета Вторая, сучка проклятая, велит печатать деньги на каком-то полиэтилене. Даже деньги в Квебеке не деньги, а хрен знает что! Так или иначе, а я куплю на них кое-что, и вовсе не автоматы и патроны, как наивно полагают мои друзья-заговорщики. J’ai besoin d’un sac. Вот я и направляюсь в ближайший SAQ. Покупаю там бутылку «Абсолюта», потом бреду в продовольственный магазин. Вопрос пропитания на ближайшую неделю решен.