Читать «Вольфганг Амадей. Моцарт» онлайн - страница 49

   — Сегодня я первый раз разговаривал с вашим чудо-мальчиком с глазу на глаз. Чёрт побери, какое у него чувство собственного достоинства! Безо всяких обиняков так и сказал мне, что его вещь готова к постановке.

Шахтнер от души смеётся. Сосед бросает на него недоумевающий взгляд и продолжает:

   — А ведь паренёк прав. Пропади я на этом месте, если он не станет вскоре соперником итальянцев на оперной сцене. Замечательный мальчик! — И выпивает одним духом очередной стаканчик вина за здоровье молодого композитора.

В день храмового праздника в городе гостила итальянская оперная труппа. Голоса у певцов хорошие, но сама опера посредственная, местами скучная. А после неё исполняют лисенцу Вольфганга — арию для тенора и оркестра; она настолько отличалась от оперы своей мелодичностью и продуманностью, что все слушатели, в том числе и архиепископ, оживились. Подозвав своего главного казначея, графа Арко, архиепископ спрашивает, кто автор этой музыки, и слышит в ответ:

   — Одиннадцатилетний Вольфганг Моцарт.

   — Правда? — удивляется князь церкви. — Вот уж никогда не поверил бы.

После представления он велит позвать мальчика, испытующе смотрит на него и говорит:

   — В твоём искусстве игры на клавире и на скрипке я однажды имел уже случай убедиться. Но то, что ты занимаешься композицией, для меня новость. Скажи как на духу: ты один сочинил эту арию?

   — Мне никто не помогал, ваша княжеская милость.

   — И даже отец?

   — Нет.

   — Ну продолжай в том же духе и смотри, чтобы из-под твоего пера вышло что-то большое, значительное.

Когда отец с сыном возвращаются домой, Вольферль весело живописует матери и ход праздничного представления, и свой недолгий разговор с архиепископом. Отец, с недовольным видом стоящий рядом, даёт волю накипевшим чувствам:

   — Да, и какова же была княжеская благодарность? Нам было велено сидеть за обеденным столом в людской, в то время как итальянские певцы, Гайдн и Лолли были приглашены к господскому. Мы сидели среди крикливой и отпускающей грубые шуточки челяди, нас словно высадили на остров прокажённых. Вот как ценят у нас музыкантов, которые старались изо всех сил, чтобы о Зальцбурге заговорили во всей Европе.

Вольферль воспринимает это унижение не так остро: пирушка в незнакомой обстановке доставила ему даже удовольствие. Помимо всего прочего, в его ушах звучит косвенный заказ архиепископа написать крупномасштабную вещь. Он сразу остановил свой выбор на оратории.

В качестве текста предложены стихи настоятеля монастыря в Зееоне Виммпера «Преступление против первой заповеди», зингшпиль в трёх частях об обращении равнодушного в ревностного христианина. Однако архиепископ счёл, что создание произведения целиком будет непосильной задачей для подростка, и поручил ему только первую часть, две другие заказав Гайдну и соборному органисту Адльгассеру. К тому же князь церкви, несмотря на все заверения юного композитора, не верит, что он пишет музыку без помощи отца. Граф Арко позволяет себе заметить: