Читать «Вольфганг Амадей. Моцарт» онлайн - страница 48

XIX

Архиепископ Сигизмунд принимает Леопольда Моцарта именно так, как и предсказывал Шахтнер: без заметных признаков неудовольствия. Лишь одно замечание, имевшее несколько ироничную окраску, что, дескать, после пышных приёмов в Париже и Лондоне господину вице-капельмейстеру маленький Зальцбург покажется неуютным, можно было воспринять как далёкое эхо былой обиды.

   — Позволю себе возразить вашей княжеской милости: несмотря на все полученные за рубежом отличия, для меня и моих близких Зальцбург был и останется самым дорогим и любимым местом на земле.

   — Весьма рад слышать, — произносит архиепископ. — И поскольку вы храните мне верность, я буду и впредь с удовольствием позволять вам собирать лавровые венки в дальних странах. А вашего младшего, показавшего себя с самой лучшей стороны и получившего лестную оценку газет, я намерен по достижении им соответствующего возраста принять в мой оркестр. — На несколько секунд архиепископ умолкает, а затем продолжает: — Лолли держит музыкантов в повиновении. И Гайдн ему в этом служит надёжной опорой. А что толку, если эти парни не желают повиноваться и к обязанностям своим относятся спустя рукава, превращаясь в выпивох и плутов. Они готовы заложить последнюю рубашку, потакая своим прихотям. Должен сказать, вы — похвальное исключение, и я хотел бы только, чтобы все вам подражали.

Когда Леопольд Моцарт вернулся после аудиенции домой, Вольферль показал ему готовый речитатив для лисенцы, которую отец сразу одобрил. В последующие дни он с головой уходит в работу над арией. Когда она готова, Вольферль относит её концертмейстеру Гайдну, который в качестве музыкального директора местного театра решает, годится опус для постановки или нет.

Этот приземистый, почти свирепого вида человек с набрякшими веками, из-под которых на мир глядят его насмешливые глаза, смотрит на маленького композитора с нескрываемым недоверием; пролистав нотные страницы, он спрашивает с нарочитой строгостью:

   — Ты сам это написал? Признавайся честно!

Вольферль, ничуть не испугавшись, отвечает:

   — А что, господин капельмейстер, вам не верится?

   — Нет. Но раз ты утверждаешь, попробуем поверить. Только не воображай, будто то, что ты мне принёс, невесть какая важная штука. Но пригодиться может. Поставим.

Гайдн ожидает, что от радости подросток бросится ему на шею, он как бы втайне ожидает этого. Удивлённый безразличием, с которым Вольфганг отнёсся к этим словам, он спрашивает:

   — Думаешь, я пошутил?

   — Нет. Просто я ничего другого и не предполагал.

Гайдн теряет дар речи. Какое-то время он не сводит взгляда с Вольферля. Потом нежно треплет его по щеке и говорит:

   — Глупый мальчик, ты мне нравишься.

Сидя вечером за стаканчиком вина в погребке «У Петра», Гайдн склоняется к Шахтнеру и шепчет ему на ухо: