Читать «Вольфганг Амадей. Моцарт» онлайн - страница 188

С исполнителями одни трудности, с оркестрантами — другие. Ни с того ни с сего тромбонисты объявляют ему, что не смогут «выдуть» то место, где Командор предостерегает подлого совратителя; приходится Моцарту, чтобы выдержать эту сцену в мрачных тонах, переписать их партии для деревянных инструментов.

Вообще-то Моцарт не имеет оснований жаловаться ни на певцов и певиц, ни на оркестрантов — они делают, что могут. Но всё же от композитора, режиссёра и приехавшего из Вены либреттиста требуется немало терпения и сил, чтобы объяснить им все тонкости сценического поведения, потому что артисты столкнулись с трудностями, совершенно незнакомыми для них. Бондини сокрушается: «Дон-Жуана» никак нельзя давать в назначенный день, то есть к приезду молодой высококняжеской четы. Необходимо отложить премьеру хотя бы на две недели. И в тот самый торжественный вечер Моцарт вместо «Дон-Жуана» дирижирует своим «Фигаро».

Двадцать восьмого октября генеральная репетиций, несмотря ни на что, проходит успешно — Да Понте к тому времени возвращается в Вену, чтобы присутствовать на репетициях оперы Сальери «Аксур», — и даже декорации получают одобрение. Перед самым её началом Бондини подводит к Моцарту пожилого господина высокого роста и представляет ему месье Джакомо Казанову, шевалье де Сентгальта, дворцового библиотекаря рейхсграфа Йозефа фон Вальдштайна. Тот отдаёт Моцарту суховатый почтительный поклон и говорит по-французски:

   — Я приехал из своего деревенского заточения в Прагу, ибо возможность побывать на премьере оперы, содержание которой меня живо интересует, показалось мне очень заманчивой. Тем более что либретто написал мой земляк Да Понте. Позволите ли вы мне, месье, присутствовать и на генеральной репетиции?

   — Прошу вас, с удовольствием... — отвечает Моцарт несколько смущённый. — Я рад, что такой знаменитый гость оказывает мне честь...

В его глазах светится вполне понятное любопытство. Кто не слышал приятнейших историй о Казанове, галантном авантюристе? Это имя давно на слуху у Моцарта. Он припоминает, что во время работы над текстом Да Понте не раз упоминал о нём, повторяя, что если кто из современников и напоминает прообраз Дон-Жуана, то это, конечно, Казанова.

Правда, Моцарт представлял себе его другим — более молодым, порывистым, обольстительным, воплощением демонической мужской красоты, кавалером с головы до пят, а не стариком с изборождённым морщинами лицом, маленькими колючими глазами и беззубым ртом. Ну и одет он — ни дать ни взять престарелый Вольтер. Но пусть сейчас мало что осталось от прежнего, искателя счастья, Казанова производит на Моцарта сильное впечатление. Дирижируя оперой, он нет-нет, а бросит взгляд в сторону ложи, где сидит этот необычный гость, который с интересом наблюдает за развитием сценического действия.

Оркестр играет с подъёмом, как на настоящей премьере, солисты тоже не берегут голосовые связки. Когда после финальной сцены занавес опускается, его тут же поднимают вновь, все участники спектакля подбегают к рампе и хором скандируют: «Да здравствует маэстро! Да здравствует Моцарт!» Оркестр играет туш. Дон-Жуан и Лепорелло выводят композитора на сцену, где его сразу подхватывают под руки Эльвира с Церлиной, а красавица донна Анна бросается ему на шею и целует. Одинокий зритель из ложи тоже поднимается и аплодирует. Бондини и Гуардазони вне себя от радости.