Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 80

Он ласково пожимает ей руку и уходит.

Вот и всё. Прощай, вельбовский лес, прощайте, лесная тень и прохлада, прощай, шепот деревьев! Прощай, летний день, с тобой тоже придется расстаться.

Дома Вениамин вновь попадает на семейный совет. Рахиль пытается уговорить брата подать в суд на Боброва. Она по-прежнему стоит на своем: Боброву место в тюрьме! Боже милостивый, действительно всерьез ополчилась Рахиль на этого человека!

Соломон лежит на кровати, завернувшись в бело-голубое одеяло; в глазах у него скучающее выражение. По его мнению, столкновение с Бобровым не более чем преходящий жизненный эпизод. Да, получилось некрасиво, никто не отрицает, но жизнь-то продолжается. Что даст ему этот суд? Да, Клава Боброва довольно привлекательная женщина, и Соломон не упустил своего. За это ему пришлось заплатить — нет слов, цена оказалась чрезмерной, но ведь он сам повел себя как осел. Однако жизнь-то продолжается. Вот, появилась новая комета на звездном небосклоне Соломоновых увлечений: Анна Дмитриевна, обладательница красивых волос. Что ему до этого Боброва? Сезон охоты на бобров закончен…

Нет, напрасны все уговоры. Соломон зевает во весь рот — настолько, насколько ему позволяет повязка. Лишь в этот момент и видно отличие его нынешнего облика от прежнего — посреди безупречного ряда белых зубов зияет черная дыра, не слишком подходящая для молодого человека.

Сара Самуиловна торопит Вениамина, и он переходит к упаковке вещей. Поезд уходит завтра вечером. Лохвице, Ромодан, а затем Харьков — мать остается там, Вениамин едет дальше.

Вечером в доме вновь собираются гости в честь Соломона, на этот раз исполняя святой долг посещения больного. Берман, Голда, резник реб Довид. Приходит и Берл Левитин, он сжимает в кулаке газету «Правда». Берл поглощен политикой и, похоже, будет поглощен политикой даже на краю бездны. Есть и новые лица: это, прежде всего, Шломо Шапиро, сморщенный болезненный старик, почти не выходящий из дому по причине больного сердца и почек. Он тощ и высок ростом, и так же тоща его реденькая борода, которая наотрез отказывается расти вот уже столько лет. В тот вечер Вениамин увидел его впервые, но в будущем еще выпадет ему ближе познакомиться с этим стариком, который заменит ему и отца, и учителя. Шапиро было в ту пору около, шестидесяти пяти. Его жена Берта Абрамовна давала частные уроки иностранных языков и игры на пианино — на эти заработки они и жили.

Да, прошли лучшие годы Шломо Шапиро, тело его истончало и сморщилось, безделье — его удел. Что поделаешь, такова судьба рожденного женщиной. Но если отмотать тридцать-сорок лет назад, был Шапиро совсем другим человеком, хотя борода, надо сказать, не росла у него и тогда. В те годы считался он одним из самых важных и влиятельных людей в Гадяче, главой местных сионистов. Когда собирались они на свои заседания, то именно Шломо Шапиро держал там речь. А однажды он даже ездил в Базель для участия в сионистском конгрессе. Посетил Шапиро и Эрец-Исраэль и провел там целых три месяца. Довелось ему повидать поселения еврейских братьев — и Петах-Тикву, и Реховот, и Ришон-ле-Цион, и Зихрон-Яаков, а ноги его ступали по улице Герцля и бульвару Ротшильда в молодом городе Тель-Авиве.