Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 210

Но Сидоренко был из тех мерзавцев, которых трудно обидеть. Он вовсе не собирался отпускать свою жертву на волю. И вот изумленная Лида слышит его приказ. Теперь они будут встречаться регулярно: один… нет, два раза в неделю. Он ведь давно за нею наблюдает. Лида встречалась с красными офицерами. И теперь, если она не хочет неприятностей с немцами, если ей дороги ее родители, то придется дважды в неделю проявлять благосклонность к нему, Сидоренко.

— Но я русская, русская! — затравленно выкрикнула Лида. — И мои родители тоже!

— Полно врать-то! Нынче-то все вы русские… — ухмыльнулся насильник.

Он уже принял свои триста грамм, и в воздухе стоит тяжелый запах перегара. Сидоренко равнодушно выслушивает поток ругательств, который обрушивает на него Лида:

— Подлец! Грязная свинья! Паршивый пес! Мы русские!

— Ну-ну, не сердись так, солнышко, — снова усмехается Сидоренко. — Я ведь о тебе забочусь…

Владыка мира! Еще чего не хватало — превратиться в наложницу Тихона Сидоренко! Но к кому обратиться за помощью? Кому пожаловаться, на кого опереться?

Как правило, грязные эти свидания происходили в лесу, но в дождливую погоду Сидоренко получал свое в пустующей Настиной времянке. Случилось так, что в один из октябрьских дней спрятавшиеся на чердаке Соломон и Вениамин стали невольными свидетелями очередного насилия над Лидой. Шел дождь, сосновые кроны пропитались водой, и бесконечная тоска сквозила в лесных зарослях, видных сквозь щели чердака. После полудня снизу послышались приглушенные голоса. Парни насторожились, Соломон приложил палец к губам: «Ш-ш…»

Один голос, сдавленный и раздраженный, явно принадлежал женщине:

— Что ты привязался ко мне, черт тебя побери?

— Ну-ну, солнышко, зачем так сердиться? — отвечал грубый мужской голос. — Давай лучше присядем…

Короткая возня. Звук пощечины.

— Как ты смеешь, подлец?

И снова мужчина — он говорит медленно, с остановками, заплетающимся языком:

— Ну и дела! Еврейка ударила русского! За это, знаешь ли, убивают! И твоих родителей тоже убьем. От нас никто не уйдет!

Женский шепот — отчаянный, идущий из глубины души. Только сейчас узнает Вениамин голос Лиды Эйдельман.

— Я не еврейка! — полушепчет-полукричит она. — И мои родители тоже русские! Рус-ски-е!

— Не вертись, дура!

Звуки возни становятся громче, они сопровождаются пыхтением и стонами. Вениамина охватывает ярость. Он срывается с места, но Соломон успевает вовремя схватить его за ногу.

— Куда?!

— Убью их обоих… и себя тоже!

— С ума сошел?!

Тишина внизу, только слышен негромкий плач Лиды.

— Я русская, русская… что ты пристал?

— Хорошо, хорошо… На-ка, глотни! — сонным голосом произносит мужчина.

Похоже, что он задремал, а Лида ушла. Парни вслушиваются в тишину. Снаружи играет свою однообразную мелодию дождь, а в ушах Вениамина звучит старая песня о погибшей любви: