Читать «Когда погаснет лампада» онлайн - страница 143

Скучно на реке.

По утрам лишь лошади и утки плещутся в воде. Но кроме этого все обстоит как раньше. Тот же самый деревянный мост натянут над водной лентой. Его охраняет военный караул. В отдалении синеет вельбовская роща, чуть дальше видны густые леса в районе Веприка, а за ними — города Зеньков, Полтава и весь остальной мир.

Война продолжалась, и мало-помалу взрослых охватывал страх. Сначала мобилизовали парней, затем пришла очередь зрелых мужчин. В Гадяч стали приходить слухи. Люди — и среди них много евреев — стали покидать город. В июле и в первой половине августа ромнинский поезд еще приходил в Гадяч ежедневно; затем вдвое реже, а потом и вовсе не стало твердого расписания. В городе еще не началась паника, но еврейский исход продолжался — по одному, по двое. Хотя много было и таких, кто не верил слухам и не сумел оценить масштаба приближающейся беды. А некоторые старики или больные и хотели бы отправиться в дальний путь, но были не в состоянии этого сделать.

Как мог, например, уйти восьмидесятилетний резник реб Довид, который к тому времени почти полностью ослеп? Наполнился темнотой мир вокруг старика. Но вы очень крупно ошибаетесь, если полагаете, что пал он при этом духом. Нет, жив еще и дышит реб Довид, еще стучит своей палкой, нащупывая дорогу для очередного осторожного шажка — и другого, и третьего… Да-да, по-прежнему ведет он свой нескончаемый диалог с Богом, который есть еще у нас в небесах! А Эсфирь, мастерица лапши? Ей ведь уже девяносто пять! Бывал ли когда-нибудь ты, дорогой мой брат и читатель, в возрасте девяноста пяти лет? Нет? Но все равно ты можешь себе представить, что женщина таких лет не может так вот, запросто, отправиться из своего дома неизвестно куда. Здесь у нее домишко, покосившийся, но свой, и двор, и скамейка во дворе, и дочь Нехама, тоже не первой молодости, и неплохое ремесло. Здесь ее мир, ее скромное царство, и в нем не страшна ей никакая война. Немало войн перевидала эта старуха за долгие годы своей жизни.

Что ж, со стариками все ясно; но почему остается в Гадяче Арон Гинцбург, кладбищенский габай, и его большая семья? Много есть на то причин, но главная — огонек на могиле Старого Ребе. Кто будет следить за светильником, если уедет из Гадяча габай? Много лет тому назад стоял Арик перед святым человеком с густыми бровями и глубоким голосом, проникающим в самое сердце человека. Кем он был тогда, Арик? Не то убийцей, не то сумасшедшим. И вот повелел ему раввин отправиться в Гадяч на могилу адмора, Старого Ребе Шнеура-Залмана. В ту пору еще велика и многочисленна была еврейская община Гадяча. И вот — пошатнулся тот мир, стал исчезать, таять, за годом год, за неделей неделя. А теперь еще и эта война, война Гога и Магога! Кто встанет у руля? Чьи руки исцелят боль души человеческой? Кто, если не он, Старый Ребе? Что, если не дух его вечной святости?