Читать «Солнце за нас. Автобиография» онлайн - страница 144

Конечно, он ключевая фигура в группе. На каких-то репетициях, когда мы готовимся к записи, он может подсказать, кому как сыграть. У него музыкальное образование, Гнесинка, и очень хороший слух. Он четко разбирается в звукоизвлечении. Мне нравится в Добром то, что он всегда инициативен и открыт всему новому. Он все время что-то предлагает и прямолинейно, открыто заявляет, что думает, в отличие от многих. Если он считает что-то херней, он так и говорит: «Это херня, стоп, так не годится, переиграй». Он уже на стадии записи понимает, как должно быть сыграно, чтобы ему потом было проще сделать сведение трека, выполнить задачу, заложенную в песне. Мы с ним обновили технический парк: приобрели все необходимое, чтобы всем было комфортно. Дима говорит: «Надо семьсот долларов, тыщу пятьсот долларов, две тыщи, чтобы купить то, то и то». Какие-то плагины для цифровых пультов, компрессоры, эмуляторы аналоговых приборов, усилители… Добрый сделал апгрейт, зовет: «Виталич, иди сюда!» Нажимает на кнопку, и звук мощно уплотняется, становится пробивающим. Прикольно? Супер, Димон!

Саботаж

Пожалуй, стоит начать с наших гастролей осени прошлого года. Уже тогда в моей голове были мысли, что что-то идет не так. Это «не так» проявлялось больше в отношении музыкантов к работе. Больше всех меня беспокоил Максим Леонов. Нервно и судорожно находиться в коллективе, где кто-то начинает как бы сходить с ума. Выражалось это в таком слегка старческом слабоумии: его раздражало все. Например, свет на сцене. Максу было нельзя мигать на концерте, везде должен был быть ровный свет. Мы поменяли светотехника, но лучше не стало. После каждого концерта заходил разговор о комфорте больше для Макса, потому что ни у кого таких проблем не было. А если и были, то незначительные. И тогда появилась мысль сделать свет, который будет прописан в специальной программе под каждую песню. До того мы работали в ручном режиме освещения, это было не всегда удобно, потому что в разных городах разная техническая оснащенность площадок. Мы перешли на новый свет, стало гораздо комфортнее. Но не Максу.

Все как-то начало стремительно меняться к худшему прошлой осенью, было несколько стремных концертов, когда все выходили и просто отбывали определенное количество времени на сцене. Я это все видел. После осенне-зимних концертов, в январе-феврале, когда мы заканчивали работу над альбомом, шло его сведение и готовился свет для презентации, мы собрались здесь, на студии, и я всем объявил: дальше так работать нельзя.