Читать «Колючая роза» онлайн - страница 39
Николай Хайтов
И она побежала — да не из одного, из трех желобов разом! Как расчищали мы пожарище, то ковырнули старую кладку, еще от дедова дома, и нашли там в медном кувшине — как думаешь, что? — клад старого Ангелачко! Тридцать империалов австрийских и сотню лир!
Вот теперь ты мне и скажи, что к добру, а что во зло! Я и втолковываю моему Ангелачко: «Чудной этот мир, мудреный, и никогда наперед не узнать, что к добру, а что на беду».
ГОЛОВА ЕЛОВАЯ
Осерчал на нас церковный певчий. Батюшка, вишь, когда крестил или отпевал, не звал его, а плату, и певческую, и поповскую, себе в карман клал.
И вот надо же, в Петров день пришла одна тетка, просит молебен отслужить. Мы раз пробили в колокол, другой, а певчего нет как нет. А без певчего какая служба!
— Сходи, — посылает меня батюшка, — покличь Илию.
Иду к Илие.
— Два раза в колокол звонили, чего не идешь! Третьего раза дожидаешься? Батюшка без тебя службу начать не может!
— Пущай, — говорит, — один служит! Коль он мастак сам денежки получать, пущай сам и служит!
Что делать? В церкви народ ждет — не здешний народ, из города. Тут вспомнил я, что один из писарей у нас в сельсовете малость поет. В молодые годы на попа учился, да архиерей прознал, что он из красных, и отказался его рукоположить. Бегу к нему:
— Свечи горят, в колокола прозвонили, а службу начать нет возможности, потому певчий у нас забастовку объявил! Выручай!
— Нет, — говорит, — не могу!
— Почему не можешь?
— Начальство не велит!
Бегу к председателю.
— Разреши, товарищ председатель. Приезжий народ у нас, нельзя осрамиться.
— Пускай идет! — говорит председатель. — Кто ему не велит?
— Пошли! — говорю я писарю. — Начальство разрешает!
— Это он сейчас разрешает, а потом голову с меня снимет. Охота была наживать неприятности!
Иду к батюшке — так, мол, и так, дело дрянь, службу придется отложить до завтра, а тем временем пошлю я записочку Маню Быкларову в горы, на пастбище, чтоб оставил своих овец и спустился в село. Малый он не шибко грамотный, но, бывает, поет…
Согласился батюшка. Послал я записочку, и к вечеру Маню был уже в селе. Утром отслужили мы молебен, и я говорю батюшке:
— Раз певчий у нас блажит, давай прогоним его и возьмем певчим Быкларова, а жену его старостой церковным сделаем.
— Не по мне это занятие, — говорит Быкларов. — Я порядка не знаю, еще не там вступлю.
— Коли ты из-за этого, — говорю я ему, — так я тебя научу, где вступать, небось не первый день в причетниках хожу.
— А-а, тогда ладно! — согласился он.
Мы и назначили: жену его — старостой, его — певчим.
Месяца этак через два подошло время луга церковные в аренду сдавать. Иду я к Быкларову и даю ему такой совет:
— Собери, Маню, попечителей и устрой ты на луга торг, может, тогда храму нашему перепадет лишний грош, а то народ стал не тот, коммунизм ему больше по душе пришелся, в церковь не ходят, даров не несут, так хоть за луга лишний лев выручим, а то на какие шиши содержать будем храм божий?
— Ты, — отвечает мне Быкларов, — знай себе звони в колокол, а в мои дела не суйся.
