Читать «Колючая роза» онлайн - страница 217

Приведенные уже примеры говорят, что мы все еще никак не можем определить с уверенностью конечные результаты ни одной химической победы над вредителями. При таком положении вещей лично мне кажутся не слишком убедительными утверждения некоторых специалистов, будто благодаря химической борьбе мы спасем столько-то и столько-то процентов производимой растениями продукции. Лишь в очень редких случаях мы можем быть уверены в конечном результате той или иной «химической операции», потому что их последствия, как мы уже убедились, отнюдь не единовременны; они многосторонни, сложны и порой совершенно неожиданны… Каждое опрыскивание химикалиями, начиная собой цепь причин и следствий сейчас, раскрывает иногда свои побочные действия много лет спустя.

Нет нужды рассматривать тут ставший уже банальным вопрос о том, как пестициды отравляют почву, воды, травы, молоко и людей, в какой степени и с какими последствиями. Скажу только, что после того, как наша контрольно-санитарная служба начала обнаруживать в сельскохозяйственных продуктах хлороорганические соединения, появившиеся в результате обильных опрыскиваний гексахлораном, употребление этого химиката было запрещено. Опыт подсказывает нам, что химия — многолика, и что мы не всегда успеваем сразу распознать, каким ликом она к нам обернулась или обернется в следующий миг.

В нашей борьбе с вредителями растений (мне хочется еще раз отклониться в сторону) мы упускаем одну возможность, которая могла бы сделать нас гораздо более независимыми от химических препаратов и от необходимости сыпать их куда попало. Я имею в виду разразившуюся в последнее время «генетическую эрозию» (слишком уж часто употребляем мы слово «эрозия», но ничего не поделаешь). Генетическая эрозия — это наблюдаемое в последнее время жалкое состояние (вследствие пренебрежительного к ним отношения) местных, отечественных сортов плодовых деревьев и других культур, не боящихся вредителей, приспособившихся в результате многовекового отбора к нашим условиям.

Мы отлично понимаем, откуда примчался вихрь, который смел, например, с гор и полей наши домашние сорта яблонь — всякие «тетовки», «шекерки», «ранеты», «айвании» и др. При значительном переустройстве земледелия, осуществленном за последние три десятилетия, и приспособлении нашего плодоводства к механизированной обработке, маленькие садики должны были поневоле исчезнуть, а крупные сорта плодов — уступить место мелким, пальметтным, которые легко обрабатывать и собирать, не говоря уж о требованиях международного рынка, где «сестры» — «красная» и «желтая превосходная» вытеснили с прилавков все остальное и свели все разнообразие яблок к трем-четырем основным сортам…

Примерно то же произошло с персиками и грушами: пальметтные плодовые насаждения раскинулись на огромных пространствах… И тогда выявились их недостатки, а именно: они более подвержены заболеваниям, быстро сохнут, легко «изнашиваются»; их надо часто опрыскивать; содержание их обходится нам гораздо дороже, чем содержание привычных к нашим условиям, закаленных нашим болгарским климатом и болгарской почвой «традиционных» плодовых деревьев. Да, но оглядевшись, мы увидели, что даже в горных лощинах и котловинках мы уже успели разделаться с местными сортами плодовых деревьев — яблонь, черешен, слив, персиков и груш. (Точно так же, как поторопились разделаться с грубошерстной каракачанской овцой и полностью заменить ее мериносом, так что теперь даже для мастерской, изготовляющей домотканые кошмы в Смоляне, не знаем, где раздобыть несколько тонн грубошерстного волокна!)