Читать «Двойники. Правда о трупах в берлинском бункере.» онлайн - страница 35

Сейчас самое время перестать строить догадки. Пора исследовать более точно «странного человека в сумеречной зоне», где он в виде монолога высказывает банальности и глупости тихим, монотонным голосом, где он то и дело повторяется. Пришло время определить военное и политическое воздействие слабеющей ментальной хватки, убедиться в его изоляции, в том, как пренебрежительно относятся к нему его охранники, убедиться в том, насколько он и Третий рейх оторвались от действительности, сидя в бункере, который Шпеер назвал «Островом покойников».

Глава З УВЕРТЮРА К «ГИБЕЛИ БОГОВ»

В 1945 году Берлин, столица нацистской Германии, подвергался все возрастающей опасности со стороны советских, американских и английских войск. Взятие Берлина было неизбежным. Единственная неопределенность заключалась в том, с какой из этих сил столкнется Гитлер в своем бункере.

Фактически задачу взятия Берлина решили советские армии —но, как мы увидим, по политическим, так же как и по военным причинам. Было совершенно ясно, что в послевоенном устройстве мира Берлин будет играть главную стратегическую роль, и судьбу города определяла политика послевоенного мира, с ею новыми союзами и новыми страхами.

Судьба Берлина, как и любая другая проблема, возникавшая в ходе Второй мировой войны, продемонстрировала, что связи между так называемыми союзниками оказались весьма хрупкими. Не считая битвы с нацизмом, цели Советского Союза, Англии и США были абсолютно противоречивыми.

НЕДОРАЗУМЕНИЯ, МЕЛОЧНОСТЬ И НАИВНОСТЬ СОЮЗНИКОВ

Семена недоразумений, недоверия и конфликта между союзниками были посеяны задолго до войны. Имперские интересы Британии — особенно на Ближнем Востоке — оказались под угрозой со стороны быстро растущей финансовой мощи США. Америка вступила в войну не ради собственных интересов — других причин у нее не было. Черчилль, довольный, что имеет американцев на своей стороне, тем не менее с горечью взирал на то, что его страна оказалась заложницей американской поддержки задолго до высадки в Нормандии.

Озабоченность Черчилля в отношении целей Советского Союза смягчалась его неуверенностью насчет будущего Европы, не говоря уж о Британской империи, поскольку американская финансовая мощь вышла на простор, но в гигантской американской военной машине он видел единственный буфер против советской экспансии. Он считал, что все возрастающая воинственность и истерический тон советских высказываний и требований предвещает беду всей Восточной Европе и страшные последствия для Запада, но существуют свидетельства, что в этом вопросе ему не удалось убедить не только Рузвельта, который вел себя совершенно безразлично, но даже своих ближайших коллег и членов военного кабинета.