Читать «Ливонская война» онлайн - страница 11

7

Васька Грязной как ополоумевший влетел в думную палату — полураздетый, потный, со следами крови на плохо вымытых руках — и с налёту бухнулся на колени, нахально и восторженно рыща глазами по растерянным лицам бояр.

— Он сознался, государь!.. Сознался! — Васька рабски поклонился Ивану, стукнувшись лбом о пол.

Ужасом дохнуло на бояр от этой дикой восторженности Грязного, от его слов и от его рабского поклона. Они отпрянули к противоположной стене, сбились в кучу, словно это могло защитить их от той неожиданно нагрянувшей беды, что ворвалась вместе с Грязным.

— Наложи крест и ответствуй: кого назвал? — повелел сурово Иван.

— Крест кладу, государь… Бельского назвал!

Радость, злая и горделивая радость осветила Ивану лицо: должно быть, только сейчас, увидев напуганных и смятенных бояр, почувствовал он, что стал царём, — только сейчас, а не тогда, шестнадцать лет назад, когда дерзко надел на себя шапку Мономаха и повелел величать себя царём. Он вдруг опустился на колени подле Васьки и сдавленным от волнения голосом промолвил:

— Молись, Василий… Молись за тех, кто сам за себя не сможет уже помолиться. А я помолюсь за тех, кто, позабыв Бога, посылает на градские распутия шельмовать народ и супротив нас, царей, подбивать! Реку, яко богородица, шедшая по мукам: «Дабы ся не ражали».

Глава вторая

1

Последний хан Золотой Орды Ахмат приходил на Русь при деде Ивана — великом князе Иоанне Васильевиче. Встретили тогда хана воеводы московские на Угре-реке и не пустили дальше. Так и простоял он всё лето, не двигаясь с места, только похвалялся, подстрекаемый польским королём Казимиром: «Даст Бог зиму на вас: когда все реки станут, то много дорог будет на Русь».

А зима в тот год настала негаданно рано: с Дмитриева дня ударили такие лютые морозы, что, по словам летописца, нельзя было смотреть. Татары ободрались за лето, были наги, босы, обещанная помощь от Казимира не пришла, а за Угрой в полной боевой готовности стояло сильное русское войско, и Ахмат, помня судьбу Мамая, только одну дорогу и выбрал — назад, в степь, где его и подстерёг давний враг — тюменский хан Ивак и собственноручно убил сонного, после чего отправил к великому князю своего посла — объявить, что его супостата больше нет.

Остались после Ахмата сыновья, но и их ждала участь отца: почти все они сгибли от татарского оружия. Последний сын его — Шиг-Ахмет — не устоял против крымского хана Менгли-Гирея. Разбил его Менгли-Гирей и Орду разогнал, а сам Шиг-Ахмет побежал искать себе прибежища у польского короля Казимира, думая, что давняя дружба с его отцом и союз против Руси расположат к нему Казимира. Только ошибся: король засадил его в темницу и до самой смерти продержал на цепи, потому что и сам боялся этого дикого хана, достойного потомка Батыя.

Избавилась Русь от Золотой Орды, да нажила другую — Крымскую. Ещё в княжение Василия Тёмного пошла молва о диком народе из черноморских улусов… Собрал их и составил Орду хан Едигей, но первым, кто посадил их на боевых коней и указал путь через степь — на север, на запад, — был Ази-Гирей, родоначальник знаменитых крымских Гиреев, и с тех пор, как он сделал это, уже не было покоя ни русским землям, ни польским, ни литовским. В страхе и почтении к себе держали государей этих земель крымские ханы, и дань брали ежегодную в виде подарков-поминков, и что ни год совершали набеги, грабили города, сёла, тысячами уводили пленников…