Читать «Зримая тьма» онлайн - страница 141

— Можешь идти, Сандра. Да, знаю, что рано. Но я закрываю.

Сандра, по-прежнему работая челюстями, сдернула с крючка позади стола свой вязаный балахон.

— Пока.

Он проводил ее взглядом до двери. Эдвин засмеялся.

— Все бесполезно, Сим. Я не сумел ее заинтересовать.

— Ее!..

— Почему бы и нет? Все души равноценны.

— О да. Наверное.

Я и вправду в это верю. Мы все равны. Я верю в это. Еще одна второсортная вера.

— Ты хотел поведать мне какую-то безумную идею.

— Церкви раньше строили возле святых колодцев. Иногда прямо над ними. Она, вода, была нужна людям — ее вытаскивали из-под земли в ведре, ее давала тебе земля. Не по трубе, не по милости водоснабжения. Это был природный, ключевой, чистый продукт.

— Чепуха какая-то!

— Вода была святой, потому что люди ей поклонялись. Ты не думаешь, что она должна даваться благодаря вышнему милосердию?

— Вышнее милосердие разборчиво.

— Вода — это сама святость. Была святостью.

— Сегодня у меня не религиозное настроение…

— А в нашем бедламе что найдется столь же непостижимое, неожиданное и необходимое, как вода в те времена? Тишина. Бесценная, чистая тишина.

— Применяй двойное остекление. Технический прогресс приходит на выручку.

— Точно так же, как загоняет естественную святость в цистерну и деловито выкачивает ее по трубам. Нет. Я имею в виду случайную тишину, тишину по воле случая или судьбы.

— Ты заходил туда в последние дни?

— Конечно, как только Стэнхоуп предложил нам собираться в конюшне. Там, наверху, что-то вроде лестничной площадки, куда выходят комнаты. Сквозь слуховые окошки видно неподвижный, неизменный канал с одной стороны и зелень сада — с другой. Сим, там живет тишина. Я знаю, там — тишина, и она ждет нас, ждет его. Он еще не подозревает об этом. Я приберег свою находку для него. Нас ждет святость тишины.

— Не может быть!

— Интересно, как это получается? Там тебя всякий раз посещает чувство, будто ты взрываешься из этих городских нагромождений и этого образа жизни, буквально выходишь на закрытый двор, в уединенное, углубленное в землю место, где скапливается, как в чаше, солнечный свет и тишина, словно кто-то держит все это в ладонях — кто-то, кому больше не нужно дышать.

— Это была невинность. Ты говорил — вроде кукольного чаепития. Грустно.

— Почему грустно?

— Потому что девочки выросли. Послушай, Эдвин, просто-напросто хитроумная конструкция здания особым образом отражает звук…

— Даже самолетный рев?

— Почему бы нет? Что-то связанное с внешними поверхностями. Рациональное объяснение всегда найдется.

— Ты сам сказал — невинность.

— Просто старческая сентиментальность.

— Ну, если так…

— А от девочек там что-нибудь осталось?

— Кое-какая мебель, если ты это имеешь в виду.

— Интересно. Как ты думаешь, а им было бы с нами интересно? Девочкам, я имею в виду.

— Их нет дома.

Сим хотел было поведать, что видел Софи возле своего магазина, но передумал. На лице Эдвина всякий раз, когда при нем заводили разговор о двойняшках, отражалось глубоко запрятанное любопытство — словно несобытийная, странная, чувственная, чарующая и пикантная связь, не существующая нигде, кроме мира человеческих предположений, вдруг из тайной становилась явной, доступной изучению, прочтению, подобно книге, нет, подобно комиксу, составляя часть стародавних безумств Сима Гудчайлда.