Читать «Дружба великая и трогательная. Странички из жизни Карла Маркса и Фридриха Энгельса» онлайн - страница 18

– Ой, умора: это же господин Джордж!

– Что? Где? – В прихожую вошел еще один пансионер – немолодой художник, всегда всем недовольный. Присмотрелся, ухмыльнулся и, встав перед Фридрихом, серьезно сказал, дергая ус:

– Юноша, нужно учиться. Из вас выйдет неплохой карикатурист. Совсем неплохой. Только нужно работать и не убивать все вечера в «Унионе».

У калитки Фридрих все еще слышал громкий смех жителей пасторского дома и протестующие вопли Джорджа.

•

В «Унионе», как всегда, людно. Вино, карты, бильярд, разноголосый шум, дым коромыслом.

– Фридрих, иди к нам, – позвали знакомые практиканты.

– Сыграем следующую! – крикнули ему из толпы, окружившей бильярд.

Выпив стакан рейнвейна за здоровье приятелей и помахав издали рукой игрокам – «Потом приду!» – он прошел в глубь зала и подсел к столу, где лежали свежие газеты.

Здесь, кажется, собраны они отовсюду, куда только ходят корабли. Вот на итальянском. Слова его звучат нежно и певуче. Недаром почти все итальянцы поют. А вот испанский – он взял мадридскую газету. Даже когда произносишь слова про себя, они шумят, точно ветер в деревьях. И как совсем не похож на него французский – журчащий, капризный. Или голландский – такой уютный, будто дым от трубки…

Сегодня займемся португальским. Фридрих сел поудобнее, вынул записную книжку, небольшой словарь и надолго углубился в работу.

Каждый вечер он приходит в «Унион» и, не обращая внимания на шум, часами методически учит по газетам языки разных народов… Прошел всего год, а он уже довольно свободно читает и говорит почти на десяти языках.

Бывая в порту, он внимательно прислушивается к разноязыкому говору, вступает в беседы, стараясь уловить интонации чужого языка.

Ага, оказывается, португальский – очень любопытный язык: «пао», «ао» – он еще таких служебных слов нигде не встречал.

Португалия! Страна гор и крепостей. Вот он сбегает по сходням корабля в Лиссабоне:

«Синьору нужна гостиница?» – «Нет, мне нужна хорошая лошадь!» – «О, а я-то подумал, что синьор – иностранный путешественник». Он говорит на местном наречии свободно и совершенно не привлекает к себе внимания…

– Я вижу, ты уже не работаешь и с тобой можно говорить, – зазвучал рядом родной, немецкий. Высокий юноша с удивительно добродушным лицом подсел к столу, указав на соседний стул своему спутнику-подростку.

– Здравствуй, Торстрик! – улыбнулся Фридрих. Адольф Торстрик, веселый, умница, – пожалуй, единственный, с кем можно подружиться здесь, в Бремене.

Адольф, показывая на своего спутника, пояснил:

– Понимаешь, этот парень – мой младший брат – в диком восторге от твоих «Бедуинов» и обязательно хочет познакомиться с автором.

Фридрих привстал и, отвесив церемонно-шутливый поклон, обменялся рукопожатием с покрасневшим подростком.