Читать «Мерцание золота» онлайн - страница 22

— На корте простудился? — спросил я Александра уже на вокзале.

— Сейчас не до тенниса, — вздохнул тот. — Сам видишь, что за времена наступили.

«Октябрьская» была старая гостиница в прямом смысле слова. Паркет в коридорах скрипел сильнее, чем в ялтинском Доме творчества. Мебель в номерах дышала на ладан. Буфетное меню было таким же скудным, как и в первые годы советской власти. Впрочем, тогда оно вполне могло быть богаче, ведь недобитые буржуи, коими и считались писатели, большевистские буфеты сравнивали с царскими. Даже я понимал, что это сравнение некорректно.

Первым, кого я встретил в гостинице, был публицист Ярослав Голованов. Он нес к себе в номер стакан кипятка.

«Если уж этот кипятком питается, что говорить об остальных?» — подумал я.

У меня в сумке лежала бутылка водки, но я в этом пока никому не признавался. К концу командировки станет ясно, с кем ее пить и нужно ли вообще это делать.

В Союзе писателей на Воинова нас принял председатель организации Владимир Арро. Я смотрел спектакль по его пьесе «Смотрите, кто пришел». Он мне понравился, но говорить об этом сейчас было не с руки. И сам Арро, и два его заместителя, и даже интересная дама, присланная из райкома партии оргсекретарем, сильно нервничали. Похоже, завтрашнее собрание было для всех большой неприятностью.

— Организация со старейшими традициями, — сказал, покашливая, Возняков. — Как ни относись к Тихонову с Прокофьевым, они большие поэты.

— А нобелевским лауреатом стал Бродский! — расхохотался Валерий Петров, один из замов.

— Тоже ваш, — хмыкнул Возняков.

— Да мы еще вчера с ним неделимых женщин делили, — скривился Петров.

Я понял, что лауреатство Бродскому в Ленинграде простили далеко не все.

— Идите лучше пообедайте, — посмотрел на Петрова Арро. — У нас в Доме хорошая кухня.

— Не хуже, чем у нас? — встрепенулся я.

— Нет, — хором сказали Арро и Петров.

Мы прошли в ресторан. Я с любопытством озирался по сторонам. Дворец Шереметева был совсем не похож на особняк Олсуфьева в Москве, и в то же время в них было что-то общее.

Один из посетителей ресторана шатался от стола к столу с явным намерением устроить скандал.

— Наш поэт, — сказал Петров. — Талантливый парень, но пьет.

— Не пьют одни бездари, — согласился Возняков.

— Позавчера в ЦДЛ подрались Уткин с Василевским, — сказал я.

— И у нас дерутся, — кивнул Петров. — Может, перестанем, если по разным организациям разойдемся?

— Это вряд ли, — почесал я затылок. — Хотя чаще всего дерутся друзья, а не враги.

Петров с Возняковым вынуждены были со мной согласиться.

Я продолжал смотреть по сторонам. На днях об особняке Олсуфьева мы говорили с парторгом московской писательской организации Иваном Ивановичем Козловым. Он был сопровождающим лицом дочки Олсуфьева, приезжавшей в Москву то ли из Берлина, то ли из Лондона.

— Ну и как, узнала особняк? — спросил я.

— Конечно, узнала, — сказал Козлов. — Говорит, вон там, на втором этаже, наша детская была. Им с сестрой иногда разрешали смотреть с антресолей на танцующих внизу гостей.