Читать «Я останавливаю время» онлайн - страница 11
Владислав Владиславович Микоша
— Успокойся! Сон успокоит тебя, ложись спать!
Я долго не мог уснуть, а под утро, когда заснул, — проснулся от страшного крика. Это я кричал, увидев во сне красную лужу крови, простреленную голову, голубые, устремленные на меня, глаза и открытую улыбку… Впервые я в ужасе понял, что сны — цветные…
«ДАЕШЬ МИРОВУЮ РЕВОЛЮЦИЮ»
Есть месяцы, отмеченные роком
В календаре столетий…
Валерий Брюсов
Ярко врезается в память испытанное в детстве потрясение. Но ярко отпечатывается в ней и детская радость праздников.
Саратов в золотом осеннем уборе. Последние теплые, пронизанные солнцем дни наступающего праздника Октября. Город покрылся красным кумачом — всюду лозунги, плакаты, знамена — «Да здравствует шестая годовщина Великого Октября!». Мне нравился этот день не только потому, что нас отпускали из школы, но и потому, что можно было прогуляться по главной улице на берег Волги, полюбоваться пароходами, разукрашенными сигнальными флагами… Саратов горел золотым огнем осени и полыхал алым пламенем праздника. Последние солнечные деньки как бы прощались и были особенно теплыми, прозрачными, с необыкновенно синим небом, отраженным в Волге. Было так весело, легко и радостно, особенно нам, школьникам, и мы носились по улицам, впитывая каждую яркую витрину, каждый макет, каждый разукрашенный дом.
Мы любили Октябрь не только за красивый наряд улиц и площадей, но и за неограниченную возможность свободно носиться по городу среди веселой праздничной толпы, имея в кармане двадцать копеек — целое состояние: на них можно было купить любимое пирожное «картошку», десять ирисок, вафли и мороженое. Только от этого можно было прийти в восторг. Но самое главное — под музыку промаршировать вместе с оркестром вдоль главной улицы — и так до упаду, а отдышавшись, идти рядом с демонстрацией под сенью тяжелых знамен.
Я любил читать лозунги. Их было такое множество, что я терялся и не успевал:
«Да здравствует Великий Октябрь!», «Даешь мировую революцию», «Ура Ленину!», «Бей толстопузых буржуев!»
И совершенно непонятное:
«Нас — 18 — зовет коммунизм!», «Социализм плюс электрификация!», «Обеспечим план ГОЭЛРО!», «Социализм — весна, капитализм — осень!»
Хлопали, развевались на ветру кумачовые знамена, заливались саратовские, с колокольчиками, гармошки. Подвыпившие грузчики запевали «Матаню». И тут же рядом студенты в форменных фуражках, сцепившись руками в монолитную колонну, громко чеканя шаг, заглушая все вокруг, стройно поют:
Но вдруг, лязгнув тарелками и ударив, как из пушки в барабан, заиграл марш духовой оркестр. Бодрый, веселый, он заглушил и «Матаню», и студентов, и Стеньку Разина с княжной. Мы бросились к оркестру и, подстраивая ногу, пошли рядом, беззаботные, счастливые.
А когда наступил вечер, и загорелись огромные красные буквы с цифрой «шесть» на Главном почтамте, мы, прочитав: «Да здравствует шестая годовщина Октября», отправились в длинное путешествие по главной улице Саратова — «Немецкой», переходя в восторге от одной витрины к другой, где горят в ярком пламени раскаленные докрасна наковальни и сверкают золотом и серебром всевозможные серпы и молоты в мускулистых руках строгих рабочих. А гигантские рабочие в синих робах с винтовками наперевес колют штыками в пузо жирных буржуев в черных цилиндрах.
