Читать «Я останавливаю время» онлайн

«Время, которое я остановил» или «Я останавливаю время» — последние варианты названия книги, которые Владислав Микоша нашел за неделю до своего ухода. «Но я останавливал время не потому, что оно было прекрасно», — грустно пошутил он, перефразируя «Фауста».

Да, он останавливал мгновения не для того, чтобы продлить их для себя, а для того, чтобы оставить их в памяти — нашей и тех, кто придет после нас. Хрупкая кинопленка оказалась надежным носителем остановленных мгновений, бесстрастным свидетелем запечатленного времени. Это было делом всей его жизни, которое он бесконечно любил. Им поистине владела страсть останавливать мгновения, и делал он это не только в своей непосредственной и главной профессии кинооператора. Он всю жизнь вел интереснейшие дневники, точные и образные записи которых становились журналистскими публикациями в «Правде», «Известиях», «Комсомолке», «Огоньке», «Вокруг света», где он долгие годы был не только спецкором, но и фотокорреспондентом. С «лейкой» он не расставался никогда — ни до войны, ни в войну, ни в многочисленных поездках по стране и миру.

Странички дневника становились публикациями (начиная с экспедиции по спасению челюскинцев), а затем и книгами, фотографии — открытками (выходили целые серии открыток по фотографиям Микоши), марками (первая серия советских цветных марок — «Всесоюзная сельскохозяйственная выставка в Москве», 1939–1940 годы, 16 марок за № 751–767 по каталогу почтовых марок СССР, за № 783–799 — по «Иверу»), выставками, кинокадры — хроникой и документальными фильмами. В цехе операторов-документалистов только трое — Роман Кармен, Марк Трояновский и Владислав Микоша — совмещали профессии кинооператора, фотокорреспондента и журналиста. Но ни у Кармена, ни у Трояновского не выходили серии открыток и серии марок, не было фотовыставок. Микоша старался использовать все возможности из своего умения останавливать мгновения. И делал он это с такой увлеченностью и такой завершенностью, что в редакциях не правили ни одного слова из его дневниковых записей, и тогда вдруг в суровой газете «Правда» появлялись огромные репортажи спецкора Владислава Микоши — такие, как, например, этот — в «Правде» от 7 апреля 1942 года.

«Ночь такая темная, какие бывают только на юге. Теплая, тихая. Все сковано тяжелым сном. Осажденный город спит настороженно, скрытый непроницаемым мраком. Даже море, всегда шумное, вдруг замерло. Полный штиль. Звезды, отраженные в нем, рассыпались неясными сочетаниями каких-то новых, незнакомых созвездий.

Враг, залегший в глубоких окопах, не спит, притаился, выжидает. Враг нервничает. Темные ночи на чужой земле обманчивы. Изредка, боясь нападения, он освещает переднюю линию фронта дрожащим светом ракет. Ночь от этого становится все темнее и непрогляднее.

Наступает туманный рассвет. К низкой аккомпанементной музыке орудий и минометов присоединяется более высокая мелодия пулеметов, автоматов и винтовок…»