Читать «Конец черного темника» онлайн - страница 69

После сытного обеда разошлись по своим покоям. Дмитрий прошёл на женскую половину дворца. Дуняша сидела у окна и расшивала разноцветным бисером детскую сорочку. Увидела Дмитрия, поднялась, шитьё соскользнуло с колен, обняла мужа крепко за шею, вдохнула банный запах его тела и заговорила, обдавая его лицо жарким дыханием:

   — Любый мой, Митюшка. Сокол ясный... Возвернулся. Я ждала, думала — сразу забежишь; да узнала: Черкиз пленного захватил... И начала Васеньке сорочку вышивать. Растёт воин-то наш. Весь в тебя неугомонный... — подняла шитьё, села на лавку. — Перед твоим приездом так меня напугал!.. Гляжу в окно, бегут мамки да няньки, в руках сабельку держат, ту, которую ты ему подарил. А сабелька-то вся в крови. Я, как увидела кровь на ней, чуть не умерла: думала с Васей что-то случилось... А, оказывается, он этой сабелькой поросёнка митрополита Киприана порешил... Пришлось оправдываться...

Дмитрий захохотал, скидывая с себя кафтан, и смеялся до тех пор, пока на глазах не выступили слёзы:

   — Поросёнка, говоришь... Митрополита... Зря ты оправдывалась перед этим боровом: всё морду к Царьграду воротит... Алексей был другим: за Русь радел, за народ русский. Такой же и отец Сергий. Просили мы его с Боброком великий сан принять, не хочет. Умный, и я понимаю его: так, в тени оставаясь, вернее вершить святое дело — русского человека к защите земли своей готовить!.. Прислал тебе бочонок сушёной малины, я её в поварню снёс, о твоём здоровье справлялся, желал тебе многие лета...

   — Благодарю его. А ты Васеньку-то, как отдохнёшь, позови да приголубь. Скучает он по тебе, Митя. Ты всё в разъездах, всё в ратных делах пребываешь...

   — Не могу иначе, голуба моя. Великие дела предстоят впереди. То, что многих я князей под свою руку привёл, — полдела содеял: Мамая воевать надо. Князья-то поосеклись маленько, да всё равно на меня как на мясника смотрят, будто я их, как быков, на верёвках в живодёрню волоку, а я к водопою веду, напоить их хочу из светлого родника... Некоторые уж поняли это, да не все: упираются, рвут верёвку из рук, аж все ладони в крови... Вон рязанский князь Олег Иванович, сказывают, обижается на меня: почему дал снова Рязань сжечь, почему не встретил Мамая, как в прошлом годе встретил на Воже Бегича?.. А Мамай — это тебе не эмир Бегич: к битве с чёрным темником готовиться надо основательно. Когда он придёт к нам, то с ним вся ордынская сила будет... Это не митрополитова поросёнка нашему Васеньке зарубить... Давеча в бане я погорячился маленько: кулаком по столу хряснул, аж кадку на пол уронил, велел фряжских купцов в шею гнать... Сказывал Карахан, что крымские фрязове с Мамаем снюхались, помогают им против нас рать собирать. Я чую, тут не только всё это с Крыма идёт, но и дальше, к италийским берегам... К духовным отцам в Ватикане. Сказывал Радонежский: давнишняя у них мечта — нашу Русь окатоличить... Они и Литву противу нас подзуживают. Так что против Руси не сила пойдёт, а целая силища...

А я хвастаться начал, мол, и мы соберём. Да на меня так посмотрел Боброк, ничего не сказал, а глазами-то грудь прожёг: правильно говорят, не хвались, на рать едучи, а хвались, с рати возвращаясь... С умом надо действовать! А поразмыслив, решил: рано нам фряжских купцов гнать, пусть торгуют, пусть в Генуе думают, что ничего нам про их планы неизвестно. А если дело завершим победно, я им всё припомню...