Читать «Повести, сказки, притчи Древней Индии» онлайн - страница 10

Незаменимы эти сказки и для лучшего знакомства с воззрениями древних индийцев, с их взглядами на жизнь, на любовь и вражду, на добро и зло. Взгляды эти весьма многообразны; при всем этом неоспорим глубоко человечный, гуманный характер большинства идей и заповедей древнеиндийских рассказов. Они восхваляют сострадание, человеколюбие, готовность отдать все, вплоть до жизни, чтобы спасти ближнего. Среди высших достоинств здесь названы гостеприимство, верность долгу, супружеское постоянство. Сказки резко бичуют ложный аскетизм, показную ученость, неумение применить знание к делу — недостатки, в избытке присущие высшим кастам. Зло и остроумно высмеивают они лицемерных святош, алчных стяжателей, дураков, глухих к советам.

Одновременно здесь сплошь и рядом встречаются практические житейские наставления и советы. Они напоминают о бесплодности наших сожалений, о людской неблагодарности, о силе судьбы; призывают не вмешиваться в чужие дела, не тратить время на вразумление глупцов, не проявлять излишней доверчивости — вообще, во всем руководствоваться лишь здравым рассудком. Мысли эти иногда язвительны, иногда открыто циничны. Нас не должна, однако, смущать их разноречивость: то оптимистичные, то грустные, то благочестивые, то циничные, то зовущие к действию, то полные фатализма, они правдиво отражают реальные разногласия между людьми разных сословий, занятий, характеров, судеб. Следует учитывать и то, что отдельные положения, противоречивые, на наш взгляд, отнюдь не являлись таковыми в рамках традиционных индуистских воззрений. Здесь, в частности, важно иметь в виду специфичные черты древнеиндийской дидактики. Дидактическая направленность обрамленной повести, как и многих других памятников классической индийской литературы, достаточно четко соответствует ряду важных норм, регламентировавших жизнь древнеиндийского общества. Мы упоминали уже о классификации Харибхадры — в дополнение к трем жизненным принципам, указанным здесь, в Индии был издавна добавлен четвертый, в известном отношении противопоставленный первым трем, — избавление от уз мира, достижение совершенства (мокша, букв. «освобождение»). Система этих основных факторов — закона, выгоды, любви и освобождения, взаимодействие которых должно определять жизнь человека, на протяжении веков использовалась самими индийцами для описания собственного поведения; она же помогает понять дидактику индийской обрамленной повести и многих других памятников санскрита. Внешняя противоречивость ряда нравоучений во многом лишь отражает синкретизм индийской дидактики, весьма здраво, можно сказать прагматически, судящей о том, «что человеку надо». Здесь отводится место и хитрым любовным проделкам, и упорным поискам богатства, и не знающему границ самоотречению.