Читать «У расстрельной стены» онлайн - страница 92

— Понятно, — сокрушенно вздохнул Медведев, разливая по второй. — До Шекспира добрался… А ведь когда-то, помнится мне, и читал-то не без труда. Растешь! Только вот, по-моему, не совсем в ту сторону, которая правильная… Насчет «откуда» ничего сказать не могу, попросту не знаю. Но могу предположить, что кто-то из своих «настучал». Сам знаешь, что о твоей работе знают единицы — вот и прикидывай, кто мог твоей Лизавете пару словечек шепнуть… Матвей, я все понимаю — любовь, чувства, теперь такая вот трагедия. Но и ты пойми, наконец, все уже случилось, и ты ничего изменить не в силах! Ничего! Ну, никак ты не повернешь время вспять, Корнеева не оживишь, Лизу не вернешь. Тебе сейчас о себе и о деле думать надо. Наделаешь глупостей — пропадешь. Прошу, возьми себя в руки! В конце концов, у нас еще масса дел, стране, товарищу Сталину нужны такие крепкие честные мужики, как ты и я! Не станет нас, на кого ему опираться, кому доверять — Сидорову?

— Да, нужны, — машинально повторил Дергачев и вдруг спросил: — Алексей Петрович, а как вы думаете, он знает? Ну, обо всех этих…

— Перегибах, которые случаются в нашей работе? Лейтенант, я тебе просто скажу… Он поставил перед органами стратегическую задачу: убрать врагов. Но он не может и не должен стоять за спиной каждого из сотрудников и контролировать его работу! И судьбу каждого человека в стране он, конечно же, даже при всем желании отследить не в силах. И я тебе еще раз говорю об очень важной вещи: не станет тебя — на твое место придет такой, как Сидоров. Понимаешь ты это?! И эти сидоровы такого понатворят, что чертям тошно станет! Так, давай-ка по последней, и будем прощаться — и у меня работы непочатый край, и тебе маленько отдохнуть надо бы… И мой тебе совет на прощание: Лизу свою забудь! Просто вычеркни из памяти. По-человечески я тебя понимаю, но, поверь, так будет лучше. Все, лейтенант, иди!

Матвей внял совету Медведева и не стал искушать судьбу: ни с кем не делился своей бедой и не пытался узнавать о дальнейшей судьбе Лизы, понимал, что запросто может напороться на «стукача». Уж этого-то добра в системе хватало, пожалуй, каждый третий был информатором и присматривал за первым и вторым. Далее последовал бы донос, за ним — арест, а там, глядишь, и до коридора, где в уголке прячется человек с «наганом», недалеко…

Он, как обычно, исправно ходил на службу, выполнял свою непростую работу, и начальство неизменно отмечало исполнительность, дисциплинированность и сознательность просто-таки образцового сотрудника.

Как и обещал Медведев, Матвей через несколько дней получил орден на грудь и шпалу в петлицы. Капитан Ерохин вручил лейтенанту награду, поздравил, а затем Красную Звезду, как водится, обмыли — без особого шума, в узком кругу. Если уж быть совсем точным, то в узком треугольнике: Ерохин, Мангулис, Дергачев. Во время дружеского застолья, кивая на стакан с водкой, на дне которого, по обычаю, лежал новенький орден с рубиновыми лучами, капитан пыхнул папироской и заметил: