Читать «Это Фоме и мне» онлайн - страница 40

Дядя Лёша Перистов водил большой междугородний автобус. Нагостившись в выходные в деревне, с утра он вышел в рейс, ехал себе и ехал, была хорошая погода, на дороге машин немного. Но только чувствует дядя Лёша — бурлит так нехорошо у него внутри, наружу просится. Попрыгал дядя Лёша на сиденье, пожался, вроде как отлегло. А езды ещё два часа с лишним. А тут опять так припёрло, что дорога перед глазами винтами пошла.

— …Ну и останавливаю я, значит, машину, пассажирам говорю: «Гуляйте, ребята, остановка», а сам шасть в кусты… Тра-та-та-та-та — успел! Так хорошо сразу стало, передать нельзя. Ну, нарвал там травы, какая росла, на подтирку, и скорей в автобус, нельзя тянуться, время… Сел, поехали. Да только как начало меня снизу припекать, жжёт, хоть караул кричи. Вдарил я по газам, шпарю, все вокруг шарахаются. А меня эта трава ядовитая жжёт, ну, думаю, вот и смерть моя, сейчас всё у меня там разорвётся! А-а-а-а — кричу, а сам еду, почешусь, а меня ещё больше разбирает. Пассажиры повскакивали, смех и грех, и сказать им не могу, срамота, а меня уже разносит, аж глаза на лоб выкатываются. А тут вторая порция, видать, подступает, видно, что-то не то я в деревне ухватил, выходить надо, опять под куст бежать. «Помираю, — кричу, — братцы, что делать, не знаю!» А сам гоню со всей дури, остановиться не могу. Какой-то мужик кричит, пассажир, что сейчас, мол, пост ГАИ будет, они врача вызовут. Дотянул я, сам не знаю как, до этого поста, в лес скорей. Да не добежал малость, как там сел, так ждать и остался. «Скорая» приехала, а я под ёлкой сижу, нет, думаю, с такими портками не выйду, хоть вы меня режьте. А в глазах темнеет, и дышать чегой-то не могу, жжёт так, что и слону бы было больно. Врачи-то приехали, а меня нет, тут пассажиры-то за мной в лес бросились, а мне под зад припекает — и я от них! Бегу, ору дурным голосом, а штаны тяжёлые, еле держу. Так ведь и поймали, и в машину, и пошли мои сплошные мучения. Драть-то уж перестало, а на задницу всё равно не сесть — разнесло так, что и думать страшно. Кишки промыли, есть не дают, а мне б сейчас водки стакан — и спать. И все болезни бы как рукой. Мил друг, принесёшь, а? Я ж незаразный, это они всё по пустому кричат «инфекция, инфекция!». Съел я чегой-то не то, и все дела. Да трава, видать, уж больно ядовитая… а я и не запомнил, как выглядит. Теперь я травой никогда, нет, никогда… Сделай доброе дело, а?

Фома клятвы Гиппократа не произносил, но очень верил дяде Лёше и целительной силе избранного им средства, поэтому дал Сергуне денег и отправил его за водкой. Чтобы не возникло соблазна, он велел купить «чекушку», а Кувалде вообще ничего не сказал. Поздним вечером дядя Лёша выпил её за один приём, Фома даже понюхать не успел, закусывать не стал, крякнул, вздохнул смачно, подмигнул Фоме радостно, ахнув, повернулся на правый бок и захрапел.