Читать «ЖеЗеэЛ» онлайн - страница 27

Конечно, долгое время он нигде не работал. Представить не могу, как он вообще жил. Например, что ел, как одевался? У него было много знакомых, он пользовался их гостеприимством и хорошим отношением до тех пор, пока это было возможно, выжимая из благоприятствующей ситуации все до капли. Опыт научил его жить настоящим, не надеясь, что завтрашний день будет таким же щедрым. Он словно испытывал тех, кто ему благоволил, кто восхищался им со стороны, не догадываясь о его хищных повадках, потому что вынужден был брать все и сразу, не обращая внимания на соблюдение этикета: как он пригодится ему зимней ночью, на чердаке или в подвале? Или что он будет делать с этой самой тактичностью, когда от голода скрутит живот и будет кружиться голова?

Временами он вспоминал, как когда-то возил пиво и был беспечен и весел. С тех пор прошло не так много лет, а кажется, словно вечность легла за спиной. И ведь действительно наступило новое тысячелетие, многое обнулилось и на арену вышли бесстрастные цифры, тогда как самовлюбленные буквы отступили.

Омар заговорил языком математики.

– Да, – вспоминал он, разливая по новой. – Представь, поздний летний вечер, Рыбацкое, берег Невы. С нами две пьяные телки, костерок, шашлыки, пиво. Я захожу в холодную воду и плыву. Потом переворачиваюсь на спину и смотрю в небо. Оно затухает, переходя из синего в бледно-голубой, и на нем – сразу солнце и луна. Они смотрят с разных краев друг на друга, а я смотрю на них. И вот, глядя на них, я вдруг понимаю, что мы равны. Что эти два светила тождественны друг другу, а я тождественен им. И что все, что есть внутри меня, все, из чего я состою, равновелико этим двум великолепным звездам. Ни больше ни меньше. Я третий угол этого сакрального треугольника, а все, не входящее в него, просто фон, смысл которого мне не нужно понимать, потому что для меня его нет. Все, что лежит за пределами этой фигуры, в моем понимании бессмысленно. Те же девки на берегу, костерок, мой товарищ. Они считают, что я с ними, но это не так. Я ни с кем, я сам по себе. Понимаешь ли ты это?

Я все понимал, и это было хорошо, в его духе, но что-то нужно было делать в плане работы. Больше никто не хотел ссужать его деньгами. Он должен был всем, кого знал, а больше всех – Евгению. Каждый раз, одалживая ему, Евгений клялся, что это в последний раз, но проходило время, и Омар снова звонил с просьбой ссудить пару тысяч. «Сколько? – поражался его наглости Евгений. – Я не расслышал: ты сказал пару тысяч? А почему не пару десятков тысяч, не пару сотен?» «Ты же не дашь пару сотен», – парировал Омар. «Не дам. Я тебе больше ни рубля не дам!» – орал Евгений в трубку, но через несколько часов они встречались и мирно пили пиво, о чем-то беседуя, как старые друзья. Потом Омар, забрав деньги, уезжал, понимая, что очень скоро все это закончится: Евгений просто перестанет получать эмоции от этого своего благородства, оно приестся ему, как сладкий пирог.