Читать «И не пытайтесь! Древняя мудрость, современная наука и искусство спонтанности» онлайн - страница 73

Тогда Мэн-цзы сказал:

– Такого сердца вполне достаточно, чтоб быть ваном. В народе все считают, что вам приглянулся бык, но ваш покорный слуга твердо знает, чего вы, ван, не вынесли.

Ван ответил:

– Да, в народе наверняка есть такие, которые так считают. Мое владение Ци хоть маленькое и ничтожное, но чего мне зариться на какого-то быка? Я действительно заменил его на барана только потому, что не смог вынести его трепета, словно у невиновного, которого ведут на место казни!

Мэн-цзы указывает: простых людей нельзя винить за то, что они плохо думают о князе: если его беспокоили страдания животного, то какая разница между убийством быка и барана? Князь признает, что Мэн-цзы прав. “Скажи по правде, какое же у меня сердце? Я ведь не из любви к такому богатству, как бык, заменил его на барана. Подобает ли, чтобы народ называл меня любящим богатство?” – интересуется он. Мэн-цзы отвечает:

Это не повредит вам: таков должен быть у вас способ проявлять гуманность. Вы видели быка, но не представили себе барана. Добропорядочные мужи по отношению к зверям и птицам держат себя так: когда те живы, они любуются ими, но когда тех умерщвляют, они не выносят этого зрелища. Слыша их вопли, добропорядочные мужи не в силах вкушать их мясо. Потому-то эти мужи стараются быть подальше от боен и кухонь.

Ван обрадовался и сказал:

– Это о тебе, мудрец, сказано в Стихах: “Угадываю о том, что у другого на сердце”. Но если бы я занялся угадыванием, мне все равно не удалось бы разгадать даже свои веления сердца, как бы я ни выворачивался наизнанку. Когда ты заговорил о моем сердце, оно так и забилось во мне.

Здесь мы видим Мэн-цзы в роли психоаналитика. Он позволяет князю уяснить собственную мотивацию, которая прежде не была ясна не только подданным, но и князю. Так он заставляет князя признать, что у того есть “начало сострадания”, пусть он и не замечал его в себе.

Учтя этот факт, князь все же сопротивляется. Какое отношение мимолетное сочувствие к животному имеет к способности быть настоящим правителем? Мэн-цзы выдвигает последний аргумент:

Дозволите ли вы кому-либо доложить вам о себе так: “У меня достаточно сил, чтобы поднять груз весом в сто цзюнь, но не хватит сил на то, чтоб поднять перышко” или “у меня хватит зрения на то, чтоб разглядеть кончик осенней паутинки, но его недостаточно, чтобы разглядеть воз хвороста?” Ван ответил:

– Нет! Не дозволил бы. Тогда Мэн-цзы спросил:

– Почему же в данное время у вас, ван, достаточно милосердия, чтобы распространить его на птиц и зверей, между тем действие такого милосердия вы не доводите до вашего народа? В таком случае и перышко не поднимет тот, кто для этого не приложит никаких сил; воз хвороста не приметит тот, кто для этого не воспользуется зрением. Вот и народ не получит защиты, если для этого не будет использовано милосердие ваше. Следовательно, бесправие вана не в том, что он не может действовать, а в том, что он не действует.