Читать «И не пытайтесь! Древняя мудрость, современная наука и искусство спонтанности» онлайн - страница 47

Конфуцианский идеал цивилизованного человека противоположен человеку Фрейда, охваченному Unbehagen. Конфуцианская стратегия нацелена на усиление самоконтроля: одобряемое рассудочным мышлением поведение делается более приемлемым, когда превращается в “естественное”, спонтанное. Конфуцианский благородный муж чувствует себя в цивилизации как дома, не ощущая при этом беспокойства. В “Цюань сюэ” описывается, как конфуцианское учение может взять контроль над телом ученика, изменив его психику: “Все, что воспринимает его слух, он откладывает в сердце, и это затем, распределившись по телу, выявляется в его манерах и поведении: он сдержан в разговоре, осторожен в поступках. Все это может служить примером для других”. На этом этапе сознательный контроль уже не нужен. Всякое действие благородного мужа свободно, непринужденно – и при этом абсолютно правильно. “Мудрец следует своим желаниям и полностью удовлетворяет свои чувства, контролируя их с помощью [правильных] принципов, – объясняет Сюнь-цзы. – Зачем ему «заставлять себя» быть «терпеливым» и «беспокойным»?”. Смысл в том, что для человека вроде Конфуция в возрасте семидесяти лет вся строгость древней культуры становится подобна воде для рыбы – совершенно незаметной и абсолютно комфортной.

Таково у-вэй конфуцианцев. Идея замещения изначального трудного характера новым, социально приемлемым, кажется идеальным решением проблемы взаимодействия людей в больших сообществах. Сам Конфуций к семидесяти годам превратился в идеально социализированного человека: изящного, в совершенстве владеющего этикетом и при этом абсолютно естественного и искреннего. Впрочем, изучив историю ранних конфуцианских текстов, мы обнаруживаем, что самосовершенствование не всегда протекало просто. Более того, иногда кажется, что на каждого выходящего из жерновов самосовершенствования Конфуция, непринужденно изящного и искреннего, приходился десяток подражателей, которые умели говорить и даже делать правильные вещи, но не обладали внутренней убежденностью истинного благородного мужа.

Берегись деревенского ханжи!

Почему спонтанность приходится культивировать? Иными словами, почему нужно стараться не стараться? Конфуцию и Сюнь-цзы ответ был ясен: мы рождаемся с некими глубинными недостатками, так что простое следование инстинктам ни к чему хорошему не приведет. Они, безусловно, правы. По причинам, рассматриваемым нами ниже, эмоции и желания, с которыми мы рождаемся (наши изначальные ценности, если хотите), плохо подходят для сложного мира, где мы живем. Есть причина, по которой детей необходимо учить. Им нужно освоить технические навыки, вроде арифметики, чистописания и географии. Но еще важнее, чтобы они научились вести себя, а это значит ценить определенные вещи – чувства других людей, следование правилам, – которые дети обычно не ценят изначально. Это значит, что состояние у-вэй будет плодом бессознательного, направляемого сознательной психикой.