Читать «Музыканты в зеркале медицины» онлайн - страница 73

Когда Шопен наконец добрался до Франции, казалось, что он уже отмечен печатью смерти, однако благодаря усилиям главного хирурга тяжелый кризис был неожиданно быстро преодолен. Примечательно, сколь разнятся между собой различные медицинские интерпретации кризиса, произошедшего у Шопена на Мальорке. Некоторые авторы полагают, что заболевание Шопена вообще впервые явно дало о себе знать лишь во время его пребывания на острове. Такого мнения придерживаются французский врач и исследователь жизни Шопена Э. Ганш и, прежде всего, его австралийский коллега К. Барри, который утверждает: «Примечательно, что до бронхита или воспаления легких, перенесенного Шопеном в Пальме, ни один из обследовавших его врачей, не находил у него даже следов туберкулеза. Вплоть до пребывания Шопена в Пальме мы не располагаем никакими доказательствами наличия у него туберкулеза». Подобные утверждения полностью игнорируют историко-медицинский аспект данной проблемы, поскольку врачи того времени располагали лишь весьма несовершенными методами прослушивания и выстукивания грудной клетки, которые не позволяли им правильно диагностировать органические изменения в легких. Поэтому дальнейшее обсуждение такого рода утверждений представляется нам бессмысленным.

В последующие годы уже заметно развившийся хронический туберкулез легких у Шопена вел себя относительно спокойно, если не считать повторяющихся приступов лихорадки и непрерывного кашля. В этом многолетнем затишье основная заслуга, без сомнения, принадлежит Жорж Санд, которая наряду с самоотверженной заботой предоставила ему возможность проводить летние месяцы в тиши и покое своего поместья в Ноане. Однако после кризиса на Мальорке состояние здоровья Шопена уже не восстановилось до уровня, на котором оно было в первые парижские годы. Он стал хроническим больным, нуждавшимся в постоянном лечении и распорядок его дня отныне определялся течением медленно прогрессирующего туберкулеза. Его день, как правило, начинался многочасовым приступом мучительного кашля, при котором он выплевывал значительные количества слизи и гнойного секрета. Время от времени при кашле выходила кровь. Все же нельзя говорить, что в этот период Шопен был постоянно тяжело болен. Длительные периоды ремиссии перемежались фазами обострения, которые, прежде всего в зимние месяцы, сопровождались тяжелой симптоматикой. При этом не следует упускать из виду хроническое развитие заболевания, при котором в процессе расплавления тканей в легких возникали новые каверны, из которых по бронхиальным путям инфекция скачкообразно распространялась в другие области легких.

Такие скачки проявлялись в форме «гриппа», а образование каверн сопровождалось кровохарканием. На фоне этих явлений возник также процесс уменьшения объема легких, который впервые явно проявился в 1847 году.

Некоторые биографы обвиняют врачей, лечивших Шопена, в профессиональной некомпетентности, что, как справедливо замечает Франкен, не только несправедливо, но также свидетельствует об элементарной неосведомленности авторов биографий в истории медицины. Во времена Шопена не существовало эффективных методов лечения туберкулеза. Медики не знали причин возникновения этого заболевания и лечение ограничивалось так называемыми очистительными мероприятиями, призванными освободить организм больного от вредных веществ и соков. К числу таких мероприятий принадлежало назначение потогонных, рвотных и слабительных средств, а также кровопускания и применение пиявок. Мероприятия последнего типа особенно активно пропагандировались и применялись во Франции доктором Бруссе и его экстремистскими последователями. Это направление получило название «бруссеизма». Для подавления кашля применялись опиаты и другие алкалоиды, а также рекомендовалось питье минеральных вод, содержащих щелочи, сульфаты и соединения сурьмы. Существенное место в терапии туберкулеза занимали диетические рекомендации, связанные с молочным питанием, преимущественно с употреблением сыворотки и ослиного молока. И, наконец, значительное место принадлежало климатологическим и бальнеологическим курортам. При таких исходных условиях огромная заслуга врачей, лечивших Шопена, а среди них было немало светил медицины того времени, состояла уже в том, что они уберегли его от столь обычных в то время кровопусканий и пиявок, которые не только не приносили пользы, но чаще всего наносили вред состоянию пациента. Этим они, несомненно, продлили ему жизнь. Кроме того, со времени смерти сестры Эмили Шопен испытывал глубокую антипатию к любого рода кровопусканиям, что не могло не сказаться на методах, применявшихся лечившими его врачами, и выразилось также в его пристрастии к гомеопатии. В то время во Франции именно гомеопаты решительно выступили против школы Бруссе, и примечательно, что даже такой авторитет, как Крювейе, признал, что этим они спасли множество людей от преждевременной смерти. Шопен выражал свою благодарность гомеопату Молену за то, что тот не пичкал его лекарствами и больше полагался на мудрость природы.