Читать «Во имя истины и добродетели» онлайн - страница 68
Николай Алексеевич Фомичев
— Слышал.
— Так что сказать, будто сын Фемистокла был бездарен по природе, нельзя?
— Как видно, нельзя.
— Но слышал ли ты, что Клеофан был добродетелен в том же, в чем его отец, в государственной мудрости?
— Совсем напротив…
— Вот, видишь… Так что же, Фемистокл нарочно не захотел приобщить своего сына к мудрости, которой сам был славен?
— Как видно, не захотел! — уцепился Анит за Сократово предположение.
И Сократ сказал:
— Вот тебе и великий учитель добродетели! А ведь ты, Анит, признал его одним из лучших среди наших предков…
И не зная, что сказать, молчал Анит краснея. И, поглядывая на отца, усмехался младший Анит.
И тогда сказал Платон, шевельнув могучими плечами:
— Хотел бы и я привести пример, Сократ. Ты ведь знаешь, Анит, что Перикл, человек и вовсе выдающейся мудрости, воспитал двух сыновей от первой жены, Парала и Ксантиппа?
— И что же? — нехотя откликнулся Анит.
— Так неужели он не хотел их сделать мудрыми? А что из этого получилось? Оба они были известны больше своей глупостью, чем добродетелями.
— А может быть, Периклу недосуг было заняться сыновьями? — сердито вопросил Анит.
Ответил же ему Сократ:
— Но ведь он был первым гражданином в пашем государстве! Уж он-то мог бы позаботиться найти учителей, кто сделал бы его сыновей доблестными. Вот и получается, Анит, что, видно, добродетели обучить нельзя…
И рассмеялись поражению Анита все свидетели, а сын его с таким презрением кольнул отца глазами, что в гневе вскочил демагог и оказал, грозя Сократу толстым пальцем:
— Что-то больно легко ты порочишь государственных мужей, Сократ! Я бы посоветовал тебе поостеречься делать это впредь! А тебе торчать здесь нечего! — оборотился он к Аниту-младшему, но, встретив насмешливый взгляд его, стукнул в гневе посохом и ушел.
Сократ же сказал с сожалением:
— Мне кажется, Анит не на шутку рассердился…
И, зло блеснув глазами в сторону отца, сказал его сын:
— В рассказе Эзопа говорится, что если тронуть свинью, она начинает визжать. У свиньи ведь нет ни шерсти, ни молока, нет ничего, кроме мяса. И как только ее тронешь, она визжит, думая, что ее хотят извести для мяса. Так же и люди, подобные отцу, вечно исполнены подозрений и правды страшатся пуще огня. А больше всего, учитель, зол отец из-за меня…
— Чем же мы досадили твоему отцу? — спросил Сократ.
— Тем, что я теперь сторонюсь его.
И Платон, рассмеявшись, сказал:
— В таком случае, прибавим на счет Сократа еще одно доброе дело.
— Но давай закончим спор, — оказал лаконец. — Откуда же берутся хорошие люди, если добродетели, как говорит Сократ, научиться нельзя?
И, подумав, сказал Сократ:
— Хорошим, мне кажется, становится тот, кого от рождения делает таким семья, мать и отец, а также и те кто познает себя, чтобы сделаться лучше…
И лаконец сказал:
— Прежде я думал, что знаю что-то о добродетели. Теперь же и в этом сомневаюсь…
И друзья Сократа добродушно рассмеялись на его слова, а Сократ сказал с улыбкой:
— Но ведь сомнение, мой дорогой лаконец, и есть начало познания…