Читать «История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.» онлайн - страница 71

Переломным пунктом в развитии раннегосударственных начал стал для Capo (как и для Пэкче) конец III в. В это время правители Capo значительно усилили свой авторитет, завязав торгово-дипломатические связи с китайской династией Цзинь и получив возможность перераспределять престижные китайские товары среди чинханских вождей. Связи с ослабевающим под ударами Когурё и Пэкче Лоланом теряют значение для чинханской знати, и Capo укрепляет свою позицию регионального лидера. Попытка знати юго-западного района Чинхана, во главе которой стояли потомки правителей присоединенного к Capo в конце II в. вождества Исо (уезд Чхондо пров. Сев. Кёнсан), напасть на центр Capo и ослабить сароское влияние на чинханскую периферию не увенчалась успехом (297 г.). После разгрома этого выступления гегемония Capo над племенами чинхан стала неоспоримой. Примерно с этого времени правители Capo начинают возводить себе громадные насыпные каменные курганы с деревянными гробами внутри. Этот тип могил, неизвестный доселе периферийной чинханской знати, внушал ей страх перед могуществом Capo и его верховных вождей. Раннее государство, основы которого были заложены к концу III в., еще более укрепилось позже, в IV в., с дальнейшим развитием внешних связей Capo и эскалацией межгосударственных войн на полуострове.

Рис. 31. Уткообразный сосуд (апхён тхоги) III в. Обнаружен на территории Кёнджуской долины (квартал Кёдон г. Кёнджу). Высота — 34,4 см. Обожжен при температуре 800–900 градусов, что сообщало глине прочность, сравнимую с прочностью черепицы. Отсюда и укоренившееся в южнокорейской науке название такой керамики — ваджиль тхоги, или «черепицеобразная керамика». Сосуды этого типа часто обнаруживают в чинханских и пёнханских погребениях. Видимо, они имели ритуальной значение и были как-то связаны с распространенным среди южнокорейских племен культом птиц.

В то время, как Capo стремилось к объединению чинханских племен, населявшие долину р. Нактонган (в основном современная провинция Юж. Кёнсан) племена пёнхан (или пёнджин), близкие родственники чинхан, по-прежнему оставались раздробленными. Но это вовсе не означает, что по интенсивности контактов с внешним миром (прежде всего китайскими округами) и развитию материальной культуры они отставали от чинхан. Скорее наоборот — ряд районов обитания пёнхан, и прежде всего устье р. Нактонган (современный город Кимхэ), издавна славились месторождениями железной руды. Уже в I–II вв. сильное вождество этого района, Куя (или Южная Кая), стало поставщиком железа для Лолана и протояпонских племен. Через гавани Куя проходил морской путь из Лолана на Японские острова, и вожди Куя активно использовали это обстоятельство для развития посреднической торговли и накопления богатств. Могилы вождей Куя конца II — начала III вв., раскопанные в поселке Яндонни под городом Кимхэ в 1990–1996 гг., показывают, что местную знать хоронили в роскошных деревянных склепах лоланского типа и клали ей в могилы китайские бронзовые зеркала, железные сабли, яшмовые бусы, и т. д. По уровню богатства элита Куя I–II вв. вполне могла соперничать с Capo. Однако, в отличие от Чинхана, другие пёнханские вождества, также разбогатевшие на посреднической торговле, были способны отстоять свою независимость от гегемонистских претензий Куя. В какой-то степени, Куя смогла объединить Пёнхан в подобие региональной конфедерации, но к началу III в. позиции этого вождества значительно ослабли, возможно, в связи с нестабильностью в отношениях с Лоланом. Идеологической базой для вождей Куя был миф о рождении основателя этой политии, Суро, верховным божеством Неба и Горой-Черепахой. Он схож по структуре с чосонскими, когурёскими и сароскими мифами об основании государства в результате брачных связей небесных и земных/водных божеств. Как и у чинханцев, у пёнханцев был сильно развит культ птиц. По их верованиям, в птицу превращалась душа человека после смерти. Умение исполнять обряды, частью которых было ритуальное «превращение в птицу», считалось важным для жреца или вождя.