Читать «История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.» онлайн - страница 68

Усилилась к тому времени и внутренняя структура пэкческой политии. Активный реформатор государь Кои (234–286) начал процесс объединения племенной аристократии в единый правящий класс. Были заложены основы единой общегосударственной ранговой системы. Знать, ранее всевластную на местах, начали назначать на центральные административные должности со строго очерченными полномочиями. Выработке единой консенсуальной политики и балансированию интересов формирующейся монархии и знати служили советы государя с представителями знати в Южном Зале (намдан) дворца. Насыпные каменные курганы правителей стали с конца III — начала IV вв. строиться в Пэкче по когурёскому образцу — в виде громадных ступенчатых пирамид из хорошо прилаженных друг к другу камней. Такие погребения, доступные лишь членам правящего дома, символизировали особое положение клана правителя в новой политической системе. Так Пэкче постепенно становилось более централизованным государством. Этот процесс, равно как и борьба за подчинение все еще сохранявших независимость южномаханских вождеств, завершился, однако, несколько позже, во второй половине IV в.

В то время, как политии северного и центрального Махана постепенно теряли независимость и подпадали под власть Пэкче, Южный Махан, и прежде всего густонаселенная долина р. Ёнсанган, оставался независимой конфедерацией более чем 20 мелких вождеств. Возглавляли ее влиятельные вождества долины р. Сампхоган (приток р. Ёнсанган). Отличительной чертой ритуальной культуры южномаханских вождеств стали с конца III — начала IV вв. погребения знати в урнах (онгванмё), над которыми сооружался земляной курган значительных размеров. Подобные погребения были известны во многих районах полуострова, но главным видом погребений знати они стали только в Южном Махане. Основой хозяйства южномаханских племен было высокопроизводительное рисоводство на орошаемых полях плодородной аллювиальной долины р. Ёнсанган и морского побережья. Широко распространились железные орудия труда и оружие. Уже с конца III в. южномаханские вождества начинают, соперничая с Пэкче, завязывать самостоятельные связи с Китаем (династия Цзинь) и протояпонскими племенами. Подчинение этого региона пэкчесцами началось только во второй половине IV в. Вплоть до рубежа V–VI вв. знать этого региона, признавая верховный суверенитет Пэкче, сохраняла определенную автономию.

О нравах и обычаях маханцев сер. III в. китайские источники сообщают немало любопытного. Известно, скажем, что важными в жизни маханцев были инициационные обряды. Подростки, желавшие получить признание в качестве полноправных членов взрослого коллектива, обязаны были в ходе общественных работ переносить тяжелые бревна на ремнях, вдетых под кожу спины, демонстрируя тем самым мужество и презрение к боли. Вообще отличительной чертой характера маханцев, как подчеркивали китайские наблюдатели, были смелость и выдержка. Как и протокорейские племена Севера, маханцы торжественными песнями и плясками справляли в десятом лунном месяце праздник урожая. Основным божеством признавался Бог Неба, служители которого, «небесные князья» (чхонгун), обладали значительной автономией от военно-политической власти вождей. Их святилища, сото, легко узнавались по деревьям с навешенными на них священными барабанами и бубенцами (они символизировали сакральную Вертикальную Ось Мира). Они обладали правом предоставления убежища всем беженцам, включая тех, кого обычное право раннеклассового общества признавало преступником. Такая дихотомия светской и духовной власти придавала обществу определенную устойчивость, необходимую в сложное и болезненное время социального расслоения и конфликтов. Среди некоторых маханских племен распространен был обычай татуировки.