Читать «История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.» онлайн - страница 258

Другой важной предпосылкой для политического «взлета» местной конфуцианской элиты был расцвет неоконфуцианской философской мысли в Корее XVI в., обеспечивший «теоретическую базу» для участия саримов в государственном управлении. Одним из первых мыслителей группировки сарим XVI в. считается Ли Онджок (1491–1553) — уроженец Кёнджу, сделавший чиновную карьеру, но также немало пострадавший от гонений Ким Алло и «младших Юнов». В философии Ли Онджок отстаивал примат универсального этического принципа ли и считал познание ли и следование ему (а в реальности — точное следование ритуально-этическим нормам) целью жизни истинного конфуцианца — «благородного мужа». Как «благородный муж», государь тоже должен был, по мысли Ли Онджока, уделять внимание духовному самосовершенствованию, одновременно приближая к себе способных помочь ему в этом конфуцианских мыслителей и выдвигая их на ключевые роли. Идеал «просвещенного монарха» впоследствии стал основой неоконфуцианской политической теории в Корее.

Другим было учение старшего современника Ли Онджока, мыслителя Со Гёндока (1489–1546), уроженца Кэсона, сдавшего экзамены, но отказавшегося от службы в пользу отшельнического образа жизни. Развивая идеи сунского мыслителя Чжан Цзая (1020–1078), Со Гёндок поставил в центр мироздания безначальную и бесконечную материальную субстанцию ци (кор. ки), вечное движение которой образовывало все в природе. Принцип ли в этой системе сводился к имманентно присущей ци логике изменений. Если системы, ставившие в центр принцип ли, были склонны видеть залог построения идеального общества в самоусовершенствовании (постижении ли) монарха и его подданных (т. е. в конфуцианской индоктринизации), то последователи Со Гёндока — в отличие от своего учителя, активно участвовавшие в политической жизни — отличались большим вниманием к реалиям материального мира. Но при этом нельзя не заметить, что причисление Со Гёндока, с его натурфилософскими воззрениями, к «предшественникам научного материализма», которым отмечены труды историков философии в КНДР, является грубым проявлением вульгарного социологизма, совершенно искажающим реалии. Как многие конфуцианцы с даосскими склонностями, Со Гёндок признавал реальное существование духов (как концентрации ци человека после его смерти), что вряд ли соотносится с «научным материализмом». Считавшийся современниками воплощением добродетелей отшельника, Со Гёндок прославился тем, что — один из немногих — сумел устоять перед чарами кэсонской гетеры-кисэн Хван Джини, известной как редкой красотой, так и высоким поэтическим даром. Любя Хван Джини в глубине души, но не считая себя вправе вступить с ней в союз (она была ученицей Со Гёндока, а конфуцианская мораль строго разделяла отношения ученика с учителем и сексуальные эмоции), Со Гёндок выдал свое внутреннее состояние напряженного ожидания, томления и отчаяния в известном стихотворении на корейском языке: