Читать «История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.» онлайн - страница 126

Но одновременно нельзя закрывать глаза и на менее приятную сторону исторической реальности. Объединение протокорейских земель шло силовым путем и сопровождалось изнурительными непрерывными войнами, губительно отражавшимися на жизни наиболее незащищенных групп населения, подрывавшими экономику и культуру всех трех государств древней Кореи. Продолжавшиеся более века войны против Силла сделали враждебность к силласцам органической частью коллективной идентичности населения пэкческих и когурёских территорий. Это, в сочетании с достаточно замкнутой натурой доминируемого прослойкой чинголь сословного силлаского общества, весьма затруднило интеграцию бывших пэкчесцев и когурёсцев в состав нового, объединенного этноса. Вплоть до гибели Объединенного Силла (конец IX — начало X вв.) бывшие когурёсцы и пэкчесцы оставались отдельными субэтносами в составе силлаского этноса (корейского этноса в зачаточной стадии). При первой же возможности — предоставленной внутренним кризисом в силласком центре — они активно поддержали сепаратистские мятежи на окраинах под лозунгами «восстановления Пэкче и Когурё». Все это показывает, что насильственное объединение «сверху», жестокими военно-политическими методами, вовсе не обязательно влечет за собой настоящую интеграцию гетерогенных этнокультурных групп, создание действительно единого национально-культурного пространства. Процесс слияния бывших силласцев, пэкчесцев и когурёсцев в единый корейский этнос растянулся после гибели Объединенного Силла (935 г.) еще на несколько столетий, завершившись лишь в XIII–XIV вв., в процессе совместного, общеэтнического сопротивления монгольским завоевателям.

Важный момент, о котором следует упомянуть в связи с исторической оценкой объединения части Корейского полуострова под властью Силла, — вопрос о природе танско-силлаского союза и легитимности действий силласких правителей, привлекавших танские армии для решения конфликтов с другими протокорейским и государствами. Этот вопрос поднимается как официальной северокорейской историографией, так и ультранационалистическими историками Южной Кореи. И те, и другие обвиняют Ким Юсина и Ким Чхунчху в «национальной измене», характеризуя как «преступное» применение «внешних сил» против «соотечественников». В связи с этим необходимо напомнить, что сегодняшние националистические критерии не должны применяться к событиям VII в., к раннеклассовым обществам, элита которых говорила на разных языках, придерживалась различных обычаев и вовсе не считала друг друга «соотечественниками» (хотя определенное сознание близости всех прото корейских этносов уже выработалось, что помогло Силла привлечь недавних противников — население Пэкче и Когурё — на свою сторону в войне против Тан в 670–676 гг.). Когурё позволяло себе в начале VII в. проводить жестко антисуйскую и антитанскую линию не потому, что было «патриотичнее» Силла или Пэкче (которое, как и Силла, искало союза с Суй против Когурё), а просто потому, что было сильнее, имело опыт борьбы с китайскими династиями (формальным «вассалом» которых оно, тем не менее, оставалось) и желало подтвердить свой статус регионального лидера. Именно этот статус Силла, с китайской помощью, и хотело отнять у северного соседа.