Читать «Бык из машины» онлайн - страница 20

Генри Лайон Олди

Тень глухой складской стены. Тень в тени: щуплая фигурка едва различима во мраке. Лица́ не рассмотреть, хоть десять коррекций запускай. Ну его, это лицо. Что мы, крыс не видели?

Влазис не соврал. Он действительно был там.

* * *

Когда уносишь ноги от полиции, сойтись с товарищем по бегству легче легкого – если товарищ, конечно, не профессионал. Подсознательная установка: вместе бежим – значит, свой, можно доверять. Глупость, разумеется; опасная глупость. Бросить на бегу: «Давай за мной! Тут проходняк…» Как будто Влазис, родившийся в мусорном баке проходняка, этого не знает! «Оторвались! По стаканчику?» – и вот вы уже если не друзья, то приятели.

Кофейня папаши Патриноса подвернулась кстати. Ну как – подвернулась? Тезей намеренно вывел к ней Влазиса: после марш-броска надо быть дураком, чтобы отказаться промочить горло. Дураком Влазис был, но идея успокоить нервы, особенно за чужой счет, пришлась ему по душе. Тезею – кофе, крысе – глинтвейн с ромом. Ведь с ромом, да? Наживка нехитрая, но Влазис клюнул с радостью: целоваться полез, дрянь, всего обслюнявил. Случился лишь один прокол: в кофейне горел яркий свет, не чета Силеновому подземелью, и Влазис узнал Тезея.

К этому Тезей был готов:

– Да, я. Байк? Тяжелый, зараза. Поднял на кураже. Потом сдёрнул, от греха подальше. Ты вот остался, а я сдёрнул. Давай, не телись, рассказывай!

Уговаривать Влазиса не понадобилось. Крыса пела бы песни кому угодно, хоть фонарному столбу, а тут такой слушатель! Такой благодарный слушатель! Да еще и участник событий, считай, братан по несчастью – или по счастью, потом разберемся. Тезей сдёрнул, а Влазис остался, вот и решайте, кто из нас чемпион…

Четыре стакана глинтвейна. Каждый по двести пятьдесят грамм. Двадцать минут перегара в лицо. С корицей Тезей мирился, гвозди́ку ненавидел молча. Гораздо труднее было вытерпеть икоту Влазиса, брызги слюны и отвратительную привычку через слово хватать собеседника за пуговицу.

Ничего, выдержал.

* * *

Вот и я, констатировал Тезей.

В кадр вошел мужчина в плаще и шляпе. На всякий случай Тезей отметил точное время. Ему не впервой было наблюдать за собой на записях с камер, и всякий раз Тезей испытывал живой интерес. Это чувство не имело ничего общего с нарциссизмом. Интерес позволял заново, со стороны, оценить свои действия, отыскать мелкие досадные промахи – и сделать мысленные заметки на будущее.

Взлетел мотоцикл. Упал мотоцикл. Шарахнулся прочь козел в бандане. Девчонка на карачках исчезла в провале меж гаражей. Растерянность, напряжение: позы, лица. Рука бритого наголо «лизимаха» нырнула за спину. Да, тогда он тоже заметил блудливую руку. Нож? Монтировка? Ствол? Узнать не довелось: на Козьем въезде дело закончилось миром, а здесь, на записи, камера смотрела в лицо бритоголовому, не позволяя увидеть, что байкер припас для разборок.