Читать «Царь велел тебя повесить» онлайн - страница 253

Только это не доктор, а мой сокамерник Энцо, он остался без приятеля и целый день мрачно ходит от стены к стене. Будь он шахматистом, я взялся бы с ним играть и выиграл бы обратно свои часы.

* * *

Я вбил в стену четыре крюка, оставшихся от проданных картин, повесил белую простыню, а посреди комнаты поставил столик для проектора. Потом я сидел на подоконнике, размышляя о том, что до этой зимы в моей жизни ничего толком не происходило. Не будь в мире травы, я бы вообще забыл, что такое πάφοσ. Не будь в мире мадьяра, я бы не познакомился со своей παράνοια. Похоже, Лютаса грызет такая же тоска и он спасается от нее как умеет. Но умеет он плохо. Какое зрителю дело до того, чем занимаются в своей тюрьме такие же, как он, неудачники, будь они даже лилипуты, йеху или гуигнгнмы? Нет, покажите мне драму, которая раздавит меня, будто переспелый персик, остановите мое дыхание, смутите мою совесть, в конце концов! Едва ли его шедевр произведет на меня впечатление, думал я, прислушиваясь к шуму на первом этаже. Похоже, мой друг, вернувшийся из подземного мира, пытался открыть кухонный люк. Несколько раз до меня донеслись забытые литовские ругательства, потом что-то железное покатилось по плиточному полу, я понял, что Лютас оторвал щеколду, и улыбнулся его нетерпению.

Я и сам ждал его с нетерпением, еще не все ему сказал, даже до середины не дошел. Я хотел сказать, что его актеры играли из рук вон плохо, особенно Редька, хренов Мальволио. Еще я хотел сказать, что никакого сценария у него не было, я в этом уверен. Лютас просто сунул меня в тюрьму на несколько дней, посмотреть, что будет, а я вдруг начал строчить свои записки, как помешанный, он прочел, не смог удержаться и продолжил. Ведь ты чувствуешь себя богом, когда владеешь страхами другого человека, можешь с ними играть, как с красными стеклянными шариками, можешь воплощать их один за другим, наслаждаясь его смятением. Но когда он вошел в комнату с проектором в руках, я сказал совсем другое, сам не знаю, как это получилось:

– Почему ты меня ненавидишь?

Зое

Не отдавай меня похоронщикам. Просто сожги, а пепел оставь в погребе. У той стены, что выложена сизыми, вечно мокрыми камнями. Однажды Фабиу сжег там дубовый гардероб, в котором поселились древоточцы, и стены выдержали, так что не беспокойся.

Вчера я видела, как дрались двое мужчин, сидящих в инвалидных колясках. Прямо у нас под балконом, напротив барберии Оливейры. Утром служанка заявила, что будет мыть полы, выволокла меня на балкон, усадила в кресло и захлопнула стеклянную дверь. Смотреть было не на что, и я смотрела на драку: мелькание толстых кулаков, сияние колесных спиц на солнце. Глядя на того, кто потерпел поражение и удалялся теперь вдоль переулка, я поймала себя на мысли, что поменялась бы с ним прямо сейчас. Поменялась бы и уехала куда глаза глядят, ловко перебирая рычаги, бормоча себе под нос, когда колесо попадает в выбоину.