Читать «Охота на кентавра (сборник)» онлайн - страница 16

Когда гибернационную камеру стал наполнять газ, он вспомнил фразу, которая с утра крутилась у него в голове. Сознание затуманивалось, из его глубин всплывали давно забытые образы. «Сила судьбы»-так, кажется, называлась опера, на которой он был с ней в тот последний свой вечер перед отлетом в космос. Потом они вышли в сад, влажный от дождя. Как она выглядела и как ее звали, он не помнит.

— Когда ты вернешься с практики, мне будет лет пятьдесят. Когда ты придешь из первого рейса, меня уже не будет.

— Такова наша судьба.

— Раньше ты говорил, что любишь. А сейчас говоришь: судьба.

— Ничего изменить нельзя.

— Нельзя говорить: судьба; нужно говорить: сила судьбы… сила судьбы…

Гленд заснул.

2

После того как звездолет вошел в режим свободного полета, капитан «Гермеса» командор Рэм Хартли передал управление автомату и устало вытянулся в кресле.

Неплохой, «мягкий» старт, черт возьми! Как он устал от глупой суеты при подготовке и погрузке. Неплохо бы отдохнуть и взбодриться.

Но как?

Приказав второму пилоту занять свое место, Рэм направился в бар. Там было непривычно темно и пусто: спецрейс — не для туристов.

Робот-бармен одиноко торчал на своем рабочем месте за стойкой. Работы у него не будет весь рейс, но это его не трогало. Хартли приказал приготовить коктейль, сел и стал смотреть в пустой зал.

Поглядели бы на него сейчас эти важные господа из Совета. Командор Рэм Хартли, командир звездолета, находящегося в спецрейсе, сидит в баре и пьет водку. Какой ужас! Проклятые интелли, жирные и самодовольные.

Он повернулся к залу спиной и проглотил коктейль. Велел приготовить еще.

Ржавая лоханка еле движется. Тоже осуждает. Да, не повезло. Осталось два рейса до пенсии и — на тебе: спецрейс. «Какой корабль лучший? „Гермес“. — Какой капитан опытнейший? — Командор Рэм Хартли». Доверили какие-то мозги. Вези и не растряси. Один член провожал, два члена встретят. А старый хрыч залез в «берлогу» и заснул. Тормозни он покрепче, раздави нечаянно эти мозги — выгонят за два рейса до пенсии без выходного пособия, могут и посадить. Никто не посмотрит, что он честно и без аварий прослужил триста восемьдесят лет по земному исчислению.

Он выпил еще. Приказал роботу отдать бутылку и отправляться к черту. Потом спохватился, робот может понять буквально, и отменил приказ. Приказал идти на кухню и перемыть всю посуду до последней ложки.

У временного пульта скучали двое дежурных.

Шимановскому эти однообразные наблюдения казались бессмысленными. Профессор был прав: зачем наблюдать, если вмешаться нельзя?

Интереснее было бы везти, не наблюдая, а потом вскрыть и посмотреть, что получилось.

Клюге раздражал этот дурацкий пульт, перед которым его посадили. Разве это работа, разве это пульт? Четыре экрана, следящие за восемью примитивными мусорщиками. Это они называют вахтой!

— А зачем вы тащите «Малыша» на Диону? — спросил Клюге. — Насколько я знаю, он — робот-«Следопыт», а Диона — давно обжитая планета.