Читать «Охота на кентавра (сборник)» онлайн - страница 125

Странно.

В детстве Ньюкмен — сейчас-то все зовут его за глаза Ньюком, как дурачка — был слабым заморышем, его обижал каждый, кому охота. A я был самым сильным из мальчишек, глубже всех нырял, а как плавал! Уже не помню, как мне пришло в голову защищать его и зачем. Но с тех пор он привязался ко мне, как собака к хозяину, и пути наши уже не рас…(???)

(???)…мной — начатая бутылка, желтый свет свечи плавал в черном виноградном соке.

— Настанет день, — сказал я задумчиво, глядя, как колеблется тень за спиной Ньюкмена, — и даже я не смогу тебя вернуть. Что тогда?

— Ты мне здорово помогаешь, — ответил Ньюкмен. — Но, поверь, дело не только в тебе. Я недавно установил, что время пребывания ТАМ можно регулировать.

— Почему же до сих пор ты ни разу не выбрался ОТТУДА самостоятельно? спросила Марта. — Раньше хватало меня, а сейчас приходится звать Дика.

— Не знаю, — сказал просто Ньюк, откладывая ложку. — Словно черная липкая паутина опутывает мой мозг. Мне нужно на чем-то зафиксировать свое внимание, на чем-то близком и родном: на ваших голосах и лицах, чтобы разорвать ее. Мне нужно, чтобы кто-то мысленно звал меня, иначе я не вспомню себя, не всплыву.

— Когда-нибудь ты не услышишь наших голосов, — проворчал я и отпил терпкий глоток. За все царство теней я бы не отдал этот глоток.

— Услышу! Все равно услышу и вернусь, — говорил Ньюк, наливая себе вина. — Все дело в шкале, она задает временной интервал. Ты видел диск с делениями на левой степке «пьедестала»?

— Не присматривался, — пробурчал я. внимательно глядя на Марту. Что было в ее глазах, устремленных на Ньюкмена? Страх? Горечь?

— Я и сам не разобрался сразу. Знаешь, что это такое? Шкала относительных масштабов времени! Каждое деление на шкале — это соотношение скорости течения нашего времени и некого эталонного времени «вездесущих». Первое деление, — один значок, масштаб один к одному, — означает запуск устройства. Второе деление, — два значка, соотношение времен один к двум, означает, что за одну единицу эталонного времени, которую я проживаю, сидя на «пьедестале», общего времени протекает две единицы. Третье деление — три значка, масштаб один к четырем, и так далее, причем каждое следующее соотношение задается возрастающей степенью. Это означает, что последнее, двенадцатое деление шкалы изменяет относительную скорость времен в 4096 раз!

— Послушай-ка моего совета, Ньюкмен, — сказал я, обращаясь к Марте. Продай нашим ученым этот чертов «пьедестал». И деньги выручишь, и община успокоится!

— Не могу. Дик. Это мой шанс, пойми. Я столько ждал чуда и — вот оно! Уйдем в будущее вместе, Дик!

— Есть хоть какая-нибудь польза от твоих путешествий?

— Это не путешествие во времени, как обычно его понимают, — Ньюк пустился в рассуждения, не заметив, что Марта встала и ушла. — Все рассматривают путешествие во времени так, как если бы оторваться от своего времени, переместиться в другое, прикрепиться к нему и начать жить там. Но это, по-видимому, невозможно. Нельзя оборвать живую нить, которую мы тянем за собой от момента рождения, нельзя оборвать пуповину настоящего. Но можно изменить относительное течение времен, нашего и эталонного. Тогда для меня наше время прокручивается, как пленка, с бешеной скоростью проносится мимо, и я остаюсь вне его действия. Причем скорость все бояее возрастает. А я, сидя на «пьедестале», проживаю всегда эталонную единицу. Понял? Если для меня это минута, то для вас — минута в квадрате, в кубе и так далее, в зависимости от заданного масштаба. Если час, то…