Читать «Одиссея поневоле» онлайн - страница 117

— Схватить этого ублюдка и кинуть в шлюпку… Нет, каждый из нас, пятерых, — отменная мишень, а что нехристи сидят в засаде, это ясно, как день. Я надеюсь, — говорит дон Хоакин, — мы еще с вами встретимся, сеньор Красная Шкура…

Рулевой отталкивает шлюпку и прыгает в нее на ходу.

Проходит час, и корабль отворачивает в открытое море. Победа?! Быть может, но сердце Диего неспокойно: он-то знает, что во всем его войске семнадцать человек. Аркебуз же один-единственный.

Совет в кормовой рубке длился недолго. Решения были приняты быстро: попадая в трудное положение, дон Хоакин не терял времени даром. Корабль медленно двинулся к южной оконечности острова, к ночи он скрылся из виду. Утром в селеньице, лежащем на южном берегу этой бухты, недосчитались двух человек. Впрочем, такое случалось часто. Мало ли куда могут отлучиться люди: лес рядом, в лесу в эту пору зреют всяческие плоды, да и почему бы не побывать добрым людям в соседних селениях.

На палубе развели огонек. Обоих индейцев подвесили за руки на рее, красноватое пламя лизало их ноги. Допрашивал дон Хоакин, за полтора десятка лет он обучился здешнему языку. Одного нехристя пришлось пристрелить, он не сказал ни слова. Второй заговорил.

В эту ночь Диего долго совещался с Гуабиной. Совет старейшин созван был на рассвете. Гуабина предложил: всем уйти в дальние пещеры на Озеро Мглы, в засаде у селения оставить воинов Диего. Старейшины спорили долго и яростно. Решили никуда не уходить. Авось пронесет грозу, да и как бросить свои канеи и оставить без призора свои кануко.

Прошел день, за ним другой. Корабля и след простыл — ясное дело, бледнолицые ушли, опасность миновала. Даже младший внук старого Гуакана и Гуаскар — капитаны Диегова войска — были в этом убеждены. Бледнолицых они знали плохо.

В ночь на 11 ноября двадцать восемь христиан высадились на наветренном берегу острова, чуть севернее Бухты Тишины, в месте диком и безлюдном. Пленника-индейца несли на себе. Ходить после допроса на жаровне он не мог, но дон Хоакин нуждался в проводнике, и проводник, хотя и безногий, у него теперь был.

Наискосок через весь остров, от Бухты Тишины до главного селения, что стояло у Бухты Черных Ветров, часа три ходу. Ночь выдалась безлунная, шли тихо, волчьим шагом, обходя одинокие хижины.

На опушке леса в полумиле от селения одноглазый кавалер дал приказ:

— Десятеро идут со мной направо, окружают логово Красной Шкуры. Огня не открывать, работать ножами. Остальные — бегом к селению. Жечь, палить, резать. В плен не брать. Дичь отловим позже, когда рассветет. Вперед, да ведет нас святой Иаков!

Сладок сон перед рассветом, и давно закаялся Гуаяра будить в эту пору свою яростную подругу. Однако попробуй досмотри голубые сны, если гамак перевернут, а ты лежишь на земле и чья-то нога бьет тебя в бок. О Мабуйя! Страшнее страшной маски лицо Гуаяры, голос его — как бич, в глазах — безумный огонь!