Читать «Сталин и НКВД» онлайн - страница 166

Самостоятельность Хрущева на пленуме только усугубила разногласия с вождем: «Сталин был страшно недоволен… После пленума Сталин поднял вопрос о том, что надо оказать помощь Украине. Сказал, и смотрит на меня, ждет моей реакции. Я промолчал, и он продолжил: «Надо подкрепить Хрущева, помочь ему. Украина разорена, а республика огромная и имеет большое значение для страны». Я про себя прикидывал: «Куда он клонит?». «Я считаю, что надо послать туда, в помощь Хрущеву, Кагановича. Как вы на это смотрите?» — спросил он, обращаясь ко мне. Отвечаю: «Каганович был секретарем ЦК КП(б)У, знает Украину. Конечно, Украина — это такая страна, что там хватит дела не только для двух, а и на десяток людей».

Для того, чтобы правильно понять ситуацию 1946–1947 гг., надо понимать ее исторический контекст. Хрущев вспоминает, что «получал письма от председателей колхозов просто душераздирающие. Запали мне в память, например, строчки такого письма: «Вот, товарищ Хрущев, выполнили мы свой план хлебозаготовок полностью, сдали все, и у нас теперь ничего не осталось. Мы уверены, что держава и партия нас не забудут, что они придут к нам на помощь». Автор письма, следовательно, считал, что от меня зависит судьба крестьян. Ведь я был тогда председателем Совета народных комиссаров Украины и первым секретарем ЦК КП(6)У, и он полагал, что раз я возглавляю украинскую державу, то не забуду и крестьян. Я-то знал, что он обманывается. Ведь я не мог ничего сделать, при всем своем желании».

Сталин же, по воспоминаниям Хрущева, прямо заявил ему в Москве: ««Мягкотелость! Вас обманывают, нарочно докладывают о таком, чтобы разжалобить и заставить израсходовать резервы». Может быть, к Сталину поступали какие-то другие сведения, которым он тогда больше доверял? Не знаю». Сталин считал, что Хрущев поддался местному украинскому влиянию, и он чуть ли не стал националистом, не заслуживающим доверия: «к моим сообщениям Сталин стал относиться с заметной осторожностью».

Следует учитывать, что в глазах Сталина, безусловно, повторялась ситуация 1932 года, когда правительство также поставило перед УССР высокий план хлебозаготовок, выполнение которого привело к голоду. Тогда Сталин (кстати, тоже во время отпуска в Сочи) получил сообщение о тревожной экономической и политической ситуации на Украине и ответил 11 августа 1932 года: «Самое главное сейчас — Украина. Дела на Украине из рук вон плохи. Плохо по партийной линии. Говорят, что в двух областях Украины (кажется, в Киевской и Днепропетровской) около 50 райкомов высказались против плана хлебозаготовок, признав его нереальным. В других райкомах обстоит дело, как утверждают, не лучше. На что это похоже? Это не партия, а парламент, карикатура на парламент. Вместо того, чтобы руководить районами, Косиор все время лавировал между директивами ЦК ВКП и требованиями райкомов и вот — долавировался до ручки. Правильно говорил Ленин, что человек, не имеющий мужества пойти в нужный момент против течения, не может быть настоящим большевистским руководителем. Плохо по линии советской. Чубарь — не руководитель. Плохо по линии ГПУ. Реденсу не по плечу руководить борьбой с контрреволюцией в такой большой и своеобразной республике, как Украина. Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, и его агентура на Украине во много раз сильнее, чем думает Реденс или Косиор. Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тысяч членов, хе-хе) обретается немало (да, немало!) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец — прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии. Самое плохое — это то, что украинская верхушка не видит этих опасностей. Так дальше продолжаться не может». Сталин тогда отправил на Украину Кагановича. Теперь в 1946 ситуация повторялась: неурожай, срыв плана хлебозаготовок, колебания руководства республики, оживление националистов.