Читать «Гонг торговца фарфором» онлайн - страница 212

Господин Джонс похвалил пирог, но еще больше он хвалил мед. Разговаривал он главным образом с Францем Кербе, после того как выяснилось, что оба они страстные филателисты. Но в этом разговоре выяснилось и другое: полфунта масла, плохо оплачиваемые трудодни…

Переводчик опять нахмурился. Он все расскажет директору завода, подумал Андреас и обеспокоенно взглянул на отца. Но Па как ни в чем не бывало сидел и слушал. Иногда даже кивал.

Господин Кербе достал свои альбомы с марками, фрау Кербе заварила свежий кофе, непоседливые мальчишки убежали гулять, Па сдвинул свою чашку с золотым ободком на вышитую на скатерти мельницу. И наконец сказал:

— У нас есть гораздо бо́льшие трудности, чем эти неурядицы маленького кооператива.

Он описал эти трудности, объяснил, отчего они происходят, и — Андреас даже не заметил, в какой момент он начал этот разговор, — Па заговорил о еще гораздо больших трудностях, которые «мы уже преодолели», и о многих важных вещах, «которые нам еще только предстоят».

Мистер Джонс уже довольно давно держал на коленях открытый альбом с марками, но смотрел только на Па.

— Интересно, очень интересно, — так часто вставлял он, что Андреас уже начал понимать по-английски. «Very interesting».

Па между тем заговорил о людях, о том, как они уже изменились и как еще должны измениться.

— У вас действительно нет больше расовой ненависти? — спросил вдруг мистер Джонс.

Па, видимо, удивился, он ведь говорил совсем о других вещах, и Андреас воспользовался паузой, чтобы спросить:

— А что такое расовая ненависть?

— Вот вам и ответ, — сказал Па.

Разговор продолжался. Под конец мистер Джонс сказал, что никогда еще подобных разговоров не вел и что особенно он благодарен Па за его откровенность.

— Когда тебе преподносят все только в розовом свете, ты как-то этому не веришь, — сказал мистер Джонс. — Я чувствую, что страна ваша — честная и мужественная и с такими людьми, как вы, сможет многого добиться.

Андреас вспомнил о Мум, которая сидела дома и училась. Ему стало ее жалко. Как только мистер Джонс умолк, он сказал:

— Плохо, что Мум здесь нет. Она бы вас положила на обе лопатки.

На мгновение воцарилась тишина, потом все рассмеялись. Шофер, еще не успевший проглотить кусок пирога, подавился, и даже переводчик, у которого перед тем по лицу градом лился пот, улыбнулся. Андреас решил, что они все сдурели. То, что он сказал, верно. Но ведь это только так говорится, потому что Мум, наверно, вдвое меньше мистера Джонса. Этот рассмеялся несколько позже, когда ему перевели, и заговорил с Андреасом о школе. Увы, тут стало известно и о плохих отметках по математике и русскому языку. Переводчик окончательно успокоился и стал хвастаться своей дочкой, которая успевала по этим предметам. Шофер тоже начал распространяться о своих вундеркиндах.

Чтобы положить этому конец, Андреас спросил:

— У вас есть сын? Или внук?

Теперь только недоставало, чтобы это оказался очень талантливый ребенок.

— У меня был сын.

Больше мистер Джонс ничего не сказал, но все поняли, что это значит. В комнате стало тихо.