Читать «Хаос: отступление?» онлайн - страница 32

Тиль вспомнила те ужасные дни, когда вирус свирепствовал и повсюду были слышны приглушенные разговоры о безболезненных способах избавления от страданий; эти разговоры разные люди вели в отношении своих близких. Сколько оксикодона или валиума нужно для этого подмешать в воду. Тиль, обмотав рот и нос шарфом, была рядом со своим другом и соседом Марком Меланконом, когда тот поил своего сына грейпфрутовым соком, в который был подмешан валиум. Она до сих пор видела слезы, текшие по щекам Марка, пока Джереми пил. Через несколько дней Ванесса Меланкон держала такую же чашку, а Марк пил из нее.

– Окажись я в их положении, я был бы благодарен Сизон, если бы та положила несколько таблеток оксидона в мой сок, – сказал Джил. – И если бы я не знал, что умираю. Я бы просто уплыл в никуда – и все. Это было бы самое большое благо, которое она бы для меня сделала.

– Так почему же так не сделал ты?

Тиль никогда не спрашивала выживших, что стало с их семьями, почему большинство из них были одни, и никому не меняли подгузники и пеленки. Очевидно, они приняли не то решение, которое приняла Тиль. Но она не судила их и не осуждала.

– Я знаю, это было бы им во благо. Но я не уверен, что смогу это сделать.

«Не уверен, что смогу это сделать!» – Месяц назад он сказал бы: «Я не смогу этого сделать».

– Я тоже не уверена, – отозвалась Тиль.

По улице пронеслось нечто – не то сурок, не то енот. Джил проследил взглядом, куда смотрела Тиль.

– Правильно ли я понимаю, – произнес Джил сдавленным голосом, – что мы говорим о том, что нам следует сделать это?

– Я не знаю, о чем мы говорим.

Тиль посмотрела вверх, на окно, за которым спали ее дети. Губы ее дрожали, в груди застыла боль. Она не хотела продолжать этот разговор; единственным ее желанием было лечь в постель и оставаться там как можно дольше.

– Может быть, нам и нужен был этот толчок, чтобы сделать то, что правильно? – сказал Джил. – Может быть, мы тешили свой эгоизм, надеясь на то, что они поправятся?

Это была дикая мысль, но в сложившейся дикой ситуации в ней был смысл: им нужен был некий эгоистический мотив, некая совершенно ненормальная причина, чтобы сделать правильную, нормальную вещь. Но дело было не в причине. Дело было в том, что лучше и что хуже для детей.

Она освободилась еще от одной иллюзии. Все дело в Элии и Чантилли. Если бы не дети, Тиль давно избавила бы Уилсона от тех страданий, которые он испытывал.

Именно так. К черту Уилсона. Как будет лучше детям – если они умрут или останутся жить? Вот в чем состоял вопрос. Тиль закрыла глаза, попыталась забыть и про Джила, и про Уилсона. Она слушала свое сердце.

Наконец она открыла глаза. Борясь со спазмами в груди, Тиль смогла произнести эти несколько слов:

– Я думаю, мы должны помочь им уйти.

* * *

Тиль вставила Элии наушники в уши и включила Игги Азалию. Пока тот слушал, она почистила ему зубы и причесала. Волосы его снова отросли. Скоро нужно его стричь…

Мысль пришла к Тиль в тот момент, когда на мгновение она позабыла все, что было вчера. И тут же ее охватило отчаяние. Пришла пора отпустить их. Сегодня. Нынче они с Джилом будут по-настоящему сильными и помогут своим близким уйти – исключительно повинуясь своей любви к ним.